Осень только веялась за работу,
только вынула кисть и резец,
положила кой-где позолоту,
кое-где уронила багрец,
и замешкалась, будто решая,
приниматься ей этак иль так?
То отчается, краски мешая,
и в смущеньи отступит на шаг...
То зайдется от злости и в клочья
все порвет беспощадной рукой...
И внезапно, мучительной ночью,
обретет величавый покой.
И тогда уж, собрав воедино
все усилья, раздумья, пути,
нарисует такую картину,
что не сможем мы глаз отвести.
И притихнем, смущаясь невольно:
что тут сделать и что тут оказать?
...А она нее собой недовольна:
мол, не то получилось опять.
И сама уничтожит все это,
ветром сдует, дождями зальет,
чтоб отмаяться зиму и лето
и сначала начать через год.
Autumn only fought for work,
Just took out a brush and a cutter,
put some where-gilding,
here and there dropped crimson,
and hesitated, as if deciding,
So it is accepted to her so?
Then it goes away,
and in embarrassment will retreat a step ...
That will turn from anger and shreds
everything will break with a merciless hand ...
And all of a sudden, a painful night,
will find majestic peace.
And then, by putting together
all efforts, meditations, ways,
draw such a picture,
that we can not take our eyes.
And we'll quiet down, embarrassed involuntarily:
what to do here and what to do?
... And she is dissatisfied with herself:
they say, it did not work out again.
And she will destroy all this,
wind blows away, rain will flood,
to wither winter and summer
and first start in a year.