1.
Днем, в три пятнадцать, домой возвращалась
И, переступив порог,
Увидела, как, красоту излучая,
На полу умирает Бог.
Зрачки закатились, еще две минуты
И может его не стать.
А я продолжаю смотреть неподвижно
И думаю, что сказать.
Что же ему сказать?
Что же еще сказать?
2.
Знаешь, по правде, давно замечала,
Что ты слегка приболел.
Не создавал миров и вселенных,
Лежал, не пил и не ел.
"Просто у Бога сложный период" -
Думалось мне тогда.
И вот я стою, а ты умираешь,
Наверное, навсегда.
Видимо, навсегда.
Кажется, навсегда.
Пр.
Так было предрешено
Уже очень давно.
Бог умер.
Я постараюсь понять,
Осознать и принять.
Бог умер.
3.
Время пройдет и однажды мне встретится
Новый прекрасный Бог.
Людям всегда нужно верить во что-то,
Кто-то чтоб их берег.
Снова завертится, закружится
Мир в плену суеты.
Я раскрываю объятья для Бога,
Но этот будешь не ты.
Это уже не ты.
Это совсем не ты.
1.
In the afternoon, at three fifteen, I returned home
And, crossing the threshold,
I saw how, by radiating beauty,
God dies on the floor.
The pupils rolled up, two more minutes
And it can not become.
And I continue to look motionless
And I think what to say.
What should he say?
What else to say?
2.
You know, in truth, I've noticed for a long time,
That you are slightly unwell.
Did not create worlds and universes,
He lay, did not drink and did not eat.
"It's just that God has a difficult period" -
I thought then.
And now I'm standing, and you're dying,
Probably, forever.
Apparently, forever.
It seems, forever.
Etc.
So it was a foregone conclusion
It's been a very long time.
God is dead.
I will try to understand,
To realize and accept.
God is dead.
3.
Time will pass and I will meet one day
A new beautiful God.
People always need to believe in something,
Someone to their shore.
Spin again, spinning
The world is a prisoner of vanity.
I open my arms to God,
But this one will not be you.
It's not you anymore.
It's not you at all.