Атлантика волною истомлённой
снимает жар дневного Малекона.
Прорежет ночь маяк и полусонный
рыбацкий выхватит из тьмы баркас.
Бредёт старик, стоят влюблённых пары,
дорожных служб двухцветные сигары
мигают...На восточной части шара
другого утра девятый час.
Поверить трудно мне, что в самом деле
в сугробы дома шагнули ели,
к теплу поближе птицы улетели,
а дни ужасно коротки.
Спасаясь лишь одеждой меховою
по-над закованной во льды Протвою
сидят в надежде на уху с плотвою
отставшей стаей рыбаки.
И клёв у нас неизмеримо хуже,
и глубина - немногим больше лужи,
и на ресницах от январской стужи
непроходящая слеза.
А здесь кругом тропическая зона,
тепла на всех хватает и озона,
и говорить о доме нет резона
им, снег не видевшим в глаза.
Атлантика волною истомлённой
снимает жар дневного Малекона...
Atlantic wave worn out
removes the heat of the day Malone.
Slitting night lighthouse and half asleep
The fisherman will snatch a longboat from the darkness.
An old man is wandering, there are lovers in love,
two-color cigars
On the eastern side of the balloon
another morning is the ninth hour.
Believe it is difficult for me that in fact
in the snowdrifts of the house stepped fir,
the birds flew closer to the heat,
and the days are terribly short.
Fleeing only with fur clothes
over the ice-bound Protoiu
sit in the hope of ear with a flesh
a backward flock of fishermen.
And the glue is immeasurably worse for us,
and the depth is a little more than a puddle,
and on eyelashes from the January cold
an impassable tear.
And here is a tropical zone,
heat at all and enough ozone,
and there is no reason to talk about home
they did not see the snow in their eyes.
Atlantic wave worn out
removes the heat of the day Malone ...