Пробило восемь, и все проснулись,
И льется смех ребячьих глоток звон,
Но я угрюмый хожу сутулясь,
Мне еженочно снится жуткий сон.
Там в душной комнате больная девушка и смерть
Играют в шахматы на то, кому от счастья петь,
Кому в сырой земле да в деревянном сарафане тлеть…
И это утро не лучше прежних,
Дома срыгнули полусонный фарш,
И миллионы двуногих грешных,
Набравшись сил, продолжили свой марш.
А в душной комнате больная девушка и смерть
Играют в шахматы на то, кому от счастья петь,
Кому в сырой земле да в деревянном сарафане тлеть…
Того кто сделал, что все так криво,
Я в жерновах ладони перетру,
А после сяду на край обрыва
И прошепчу на ухо ветру:
"Ты унеси меня туда, где девушка и смерть
Играют в шахматы на то, кому от счастья петь,
Кому в сырой земле да в деревянном сарафане тлеть…
It struck eight and everyone woke up
And the laughter of a childish gulp is pouring,
But I sullen walk stooping
I have a terrible dream every night.
There's a sick girl and death in the stuffy room
They play chess for those who sing from happiness
To whom in the damp earth and in a wooden sundress smolder ...
And this morning is no better than before
Half-sleepy mince burped at home,
And millions of two-legged sinners,
Gaining strength, continued their march.
And in the stuffy room, a sick girl and death
They play chess for those who sing from happiness
To whom in the damp earth and in a wooden sundress smolder ...
The one who made everything so crooked
I will grind in the millstones of my palm,
And after I sit on the edge of the cliff
And whisper in the ear the wind:
"You take me to where the girl and death
They play chess for those who sing from happiness
To whom in the damp earth and in a wooden sundress smolder ...