В дальнем городе, где детство, свесив ноги,
Азиатской пыльной маялось жарой,
Проезжал смешной старьевщик по дороге,
Зазывая всех своей «шара-барой».
И менял он на бутылки и обноски
Леденцы и много всякого добра,
И кричал на все лады и отголоски:
- Есть шара-бара!..
Я уехал. Я слоняюсь по столице,
Городской и светской хроники герой.
Здесь старьевщика другого колесница
Зазывает золотой "шара-барой".
Он меняет душ обноски на обновки,
Он торгуется с утра и до утра.
От Кремля старьевщик катит до Рублевки.
- Есть шара-бара!..
Я уехал. Время краски тихо стерло,
За плечами годы встали в длинный строй.
И теперь, до хрипоты срывая горло,
Пробавляюсь я и сам шара-барой.
Обгоняючи попутные упряжки –
Знать, такая на дворе стоит пора –
Вот и я стихи меняю на бумажки.
- Есть шара-бара!.
Шара-бара. Давай меняться, только свистни.
Мониста дней на щепки из-под топора.
Меняю жизнь еще хотя бы на полжизни.
Шара-бара…Шара-бара.
2007 год
In a distant city where childhood, dangling legs,
Asian dusty heat
A funny junkman was driving along the road,
Calling everyone with his "ball-bar."
And he changed to bottles and castoffs
Lollipops and a lot of good
And shouted in every way and echoes:
- There is a ball-bar! ..
I left. I roam around the capital
Urban and secular chronicles hero.
Here is the junk maker of another chariot
Calls a golden "ball-bar".
He changes the shower castoffs to new clothes,
It is traded from morning to morning.
From the Kremlin, the junkman rolls to Rublevka.
- There is a ball-bar! ..
I left. The paint time has erased quietly
Over the shoulders of the years stood in a long formation.
And now, hoarsely ripping my throat,
I am adding myself to the ball-bar.
Overtaking passing teams -
To know, such a time is in the yard -
So I change poems for pieces of paper.
- There is a ball-bar !.
Ball-bar. Let's change, just whistle.
Monista days on a sliver from under an ax.
I’m changing my life even for half my life.
Ball-bar ... Ball-bar.
2007 year