Вот он - пароходишко бумажный,
Ходит он от берега ко дну.
В луже, там где дом многоэтажный,
Где она пройдёт, перешагнув.
Флагом всполохнёт ей или дымом
И гудит-дудит во все гудки.
А она опять - нарочно мимо,
Прячется в кудряшки - завитки.
Рвётся, будто пёс порвав ошейник,
Голос осмелевший от темна...
Полночь. И мы терпим с ним крушенье
В луже, где распрыгалась она.
К трапу мне! И прямо на восходе
Прочь уплыть в далёкую страну!
Надо бы. Да только пароходик
Ходит вдаль от берега ко дну.
А потом, когда просохнут лужи
И наступит зной, того гляди,
Станет он сухим листком, ненужным
И на первом ветре улетит.
Близко ли, далёко ли - неважно,
Где никто его не узнаёт...
Белый пароходишко бумажный.
Вдоль по борту с именем Её.
Here he is steam-paper,
He walks from the shore to the bottom.
In the pool, where there is a multi-storey house,
Where she will pass, staring.
Flag wipes her or smoke
And buzzes-blowing in all the beeps.
And she again - purpose by,
Hiding in curls - curls.
Rusted like a breaking collar,
The voice loosened from the dark ...
Midnight. And we tolerate with him crash
In the pool, where she flashed.
To the trap to me! And right at sunrise
Away to float in a distant country!
It would be necessary. Yes, only steaming
Walking away from the shore to the bottom.
And then, when the puddles are dried
And the heat will come, of the time
It will be a dry leaflet, unnecessary
And on the first wind will fly away.
Is it close, far - no matter,
Where no one knows him ...
White steamer paper.
Along the board named it.