А войну войной никто не называл,
Окромя солдатиков.
А тыловой мордастый генерал
Слал все интендантиков
Документики сшивать –
Листики пролистывать.
Ах, война – родная мать –
Воровать да списывать.
Да тех солдатиков сложить
В цинк по обе стороны,
Да о потерях доложить –
Мол, не склевали вороны!
А им, солдатикам, весной
В землю так не хочется…
Ах, война – карга с косой,
Сука да наводчица.
А им в ушаночке – звезда
С лапами поблюсклыми.
Да им до Страшного Суда
Оставаться – русскими.
Что ж друг друга мы опять
Пожирали поедом?
Ах, война, ядрена мать –
Барыга с магиндовидом.
А теперь-то им куда
С ремесла заплечного?
Чай, во лбу-то их звезда
Не шестиконечная.
Им теперь что белена,
Что розочки с иголками…
Ах, кремлевочка-война –
Вахтеры с треуголками.
Им теперь весным-весна,
Как невеста в копоти,
Та, что в лодке без весла
Кружит в вечном омуте,
И швыряет в рот песок,
И стирает мелями…
Ах, война – юнца висок.
Теплый. Да простреленный.
1999 год
But no one called war a war,
Oskromya soldiers.
And the rear muzzle-like general
Slept all intendants
Documents stitching -
Flip through the leaves.
Ah, war is a mother -
To steal and write off.
Yes those soldiers put down
In zinc on both sides,
Yes about the losses report -
Like, the crows did not stick together!
And they, the soldiers, in the spring
In the ground so do not want to ...
Ah, war is a hag with a scythe,
A bitch and a gunner.
And they in the usanchko - star
With paws flickering.
Yes to them until the Last Judgment
Remain - Russian.
What are we each other again?
Eating a goate?
Ah, the war, the mother's vigorous -
A huckster with a maguin.
And now they
With craft shoulder?
Tea, in the forehead is their star
Not six-pointed.
They now that bleached,
That roses with needles ...
Ah, the Kremlin-war -
Vakhters with triangles.
They are now spring-spring,
As a bride in soot,
The one in the boat without an oar
Circles in an eternal pool,
And he throws sand into his mouth,
And rubs it off ...
Ah, war is a young man's temple.
Warm. Yes, shot through.
1999