У опера с Петровки порядок с подготовкой,
Захват, подсечка, самбо, карате.
И сердце замирает, когда он вынимает
Из кобуры свой табельный ТТ.
Но даже на старуху находится проруха,
И опер оказался за чертой.
Его взяла не финка, не пуля, не дубинка,
А девочка с малины воровской.
У опера с Петровки, у опера с Петровки
Раненое сердце плачет и болит.
А оперу с Петровки, а оперу с Петровки
Таких любить присяга не велит.
Таких любить присяга не велит.
На опере с Петровки красуются обновки,
Его не узнаёт родная мать.
И что случилось с сыном,
Когда он взял малину,
Никак старушке-маме не понять.
Ну а весна бушует, и соловьи колдуют,
И в кобуре черёмуха цветёт.
А опер спит и видит, что может чудо выйдет,
Амнистия до срока подойдёт.
У опера с Петровки, у опера с Петровки
Раненое сердце плачет и болит.
А оперу с Петровки, а оперу с Петровки
Таких любить присяга не велит.
Таких любить присяга не велит.
У опера с Петровки, у опера с Петровки
Раненое сердце плачет и болит.
А оперу с Петровки, а оперу с Петровки
Таких любить присяга не велит.
У опера с Петровки, у опера с Петровки
Раненое сердце плачет и болит.
А оперу с Петровки, а оперу с Петровки
Таких любить присяга не велит.
Таких любить присяга не велит.
Таких любить присяга не велит.
The opera with Petrovka has order with preparation,
Capture, sweep, sambo, karate.
And the heart stops when he takes out
From the holster is his own temporary TT.
But even on the old woman there is a rupture,
And the opera was beyond the line.
It took not a Finn, not a bullet, not a club,
A girl with a raspberry raspberry.
The opera with Petrovka, the opera with Petrovka
The wounded heart cries and hurts.
And the opera with Petrovka, and the opera with Petrovka
They do not want to love such an oath.
They do not want to love such an oath.
On the opera from Petrovka,
He does not recognize his own mother.
And what happened to the son,
When he took the raspberries,
No way the old woman could understand.
Well, spring rages, and nightingales conjure,
And in the holster cherry blossoms.
But the opera is asleep and sees that a miracle can come out,
Amnesty is up to the deadline.
The opera with Petrovka, the opera with Petrovka
The wounded heart cries and hurts.
And the opera with Petrovka, and the opera with Petrovka
They do not want to love such an oath.
They do not want to love such an oath.
The opera with Petrovka, the opera with Petrovka
The wounded heart cries and hurts.
And the opera with Petrovka, and the opera with Petrovka
They do not want to love such an oath.
The opera with Petrovka, the opera with Petrovka
The wounded heart cries and hurts.
And the opera with Petrovka, and the opera with Petrovka
They do not want to love such an oath.
They do not want to love such an oath.
They do not want to love such an oath.