Два стакана да хромая табуретка...
Наливай до края, выпьем за своих.
Нашей жизни вороватая соседка
Две ноги у нас прибрала на двоих.
А ну-ка, парень, оботри скулу ладонью,
Принимай, душа, за все одним глотком.
Коридорные стреноженные кони -
Пара кованая, пара босиком.
Посластило время черной солью
память - белый снег на красный лед
Но девятое похмельное застолье
отмечает сорокаградусный народ.
А ну-ка, парень, посоли горбушку болью,
Наша сажа, как смола, белым-бела.
Нас носили необъезженные кони
Да ежовые держали удила.
А когда за полночь отобьют куранты,
Эту песню, эту песню запоем,
Ты сыграешь на костяшках Варшавянку,
Я станцую с деревянным костылем.
Ну что ж ты, парень, воротник иглой распорот.
Мерзлота не забывает имена.
Черный ворон, черный ворон, черный ворон,
Пташка божия, кати отсюда на.
Two glasses and lame stool ...
Pour to the edge, drink for our own.
Our life is a thieving neighbor
We took two legs for two.
Come on, man, shine with his cheekbone palm,
Take, soul, for everything with one sip.
Corridor horseman horses -
The couple is forged, the couple is barefoot.
Sended time with black salt
Memory - white snow on red ice
But the ninth hangover feast
Notes the forty -degree people.
Come on, guy, salted a hump by pain,
Our soot, like a resin, white-white.
We were worn by uninhabited horses
Yes, the hedgehogs kept the bit.
And when chimes will be bought after midnight,
This song, this song is bored,
You will play the knuckles of Warsaw,
I dance with a wooden crutch.
Well, you are a guy, a collar of a needle sprout.
Merzlota does not forget the names.
Black Raven, Black Raven, Black Raven,
The bird of God, Katya from here on.