Lyrics Александр Дольский - Отцы и сыновья
Views
108
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Александр Дольский - Отцы и сыновья, and also a translation of a song with a video or clip.
Когда шагал ты на восток
в жаре крутой под Ровно,
и кровью хлюпал твой сапог,
и жажда горло жгла,
убитых немцев рисовал
я много и подробно
и двадцать танков подбивал
из одного ствола.
Когда, совсем закоченев
в заснеженном окопе,
ты с неба свет ракеты ждал
и грел свой автомат,
я спал в кромешной темноте
далеко от Европы
и сбоку телом малым грел
замаянную мать.
Когда ты мессер прижал
к земле чужой, горелой,
за Родину и за.., и за...
зашелся пулемет,
летел на санках я в сугроб
с горы заледенелой
и, повернувшись к небесам,
смотрел, как снег идет.
Когда тяжелым сапогом
в концлагере под Прагой
тебя пытались научить
по-песьи подвывать,
я от какой-то ерунды
так безутешно плакал,
что не на шутку рассердил
встревоженную мать.
Когда контузило тебя
у кеслина в сраженьи
и красной тьмой заволокло
и кирху и сады,
я на ногах не устоял
от головокруженья,
но хлеба не было в избе,
и дали мне воды.
В моем детдоме дети все
в ночной тиши заснули,
а я не мог - я в этот миг
беседовал с тобой.
Когда герр обер-лейтенант
послал в пространство пулю,
которой грудь твоя была
подставлена судьбой.
в жаре крутой под Ровно,
и кровью хлюпал твой сапог,
и жажда горло жгла,
убитых немцев рисовал
я много и подробно
и двадцать танков подбивал
из одного ствола.
Когда, совсем закоченев
в заснеженном окопе,
ты с неба свет ракеты ждал
и грел свой автомат,
я спал в кромешной темноте
далеко от Европы
и сбоку телом малым грел
замаянную мать.
Когда ты мессер прижал
к земле чужой, горелой,
за Родину и за.., и за...
зашелся пулемет,
летел на санках я в сугроб
с горы заледенелой
и, повернувшись к небесам,
смотрел, как снег идет.
Когда тяжелым сапогом
в концлагере под Прагой
тебя пытались научить
по-песьи подвывать,
я от какой-то ерунды
так безутешно плакал,
что не на шутку рассердил
встревоженную мать.
Когда контузило тебя
у кеслина в сраженьи
и красной тьмой заволокло
и кирху и сады,
я на ногах не устоял
от головокруженья,
но хлеба не было в избе,
и дали мне воды.
В моем детдоме дети все
в ночной тиши заснули,
а я не мог - я в этот миг
беседовал с тобой.
Когда герр обер-лейтенант
послал в пространство пулю,
которой грудь твоя была
подставлена судьбой.
When you walked east
In the heat of steep under Rovno,
And your foot's blood spattered,
And thirst burned throat,
Killed Germans drew
I'm much and detailed
And twenty tanks
From one trunk.
When, completely stiff
In a snow-covered trench,
You were waiting for a rocket from the sky
And warmed his submachine gun,
I slept in pitch darkness
Far from Europe
And from the side warmed by the body
Mother in distress.
When you pressed the Messer
To the land of a stranger, burnt,
For the Motherland and for .., and for ...
The machine-gun went down,
I flew on a sledge in a snowdrift
From the mountain icy
And, turning to heaven,
Watched the snow go.
When a heavy boot
In the concentration camp near Prague
You tried to teach
In a penny's way,
I'm from some kind of nonsense
So inconsolably I cried,
Which made me angry
Alarmed mother.
When you're in shock
Keslin in the battle
And the red darkness clouded
And the church and gardens,
I could not stand on my feet
From dizziness,
But there was no bread in the hut,
And gave me water.
In my orphanage, children are all
In the night silence fell asleep,
But I could not - I'm at this moment
Talked with you.
When Herr Ober-lieutenant
Sent a bullet into the space,
Which your chest was
Substituted by fate.
In the heat of steep under Rovno,
And your foot's blood spattered,
And thirst burned throat,
Killed Germans drew
I'm much and detailed
And twenty tanks
From one trunk.
When, completely stiff
In a snow-covered trench,
You were waiting for a rocket from the sky
And warmed his submachine gun,
I slept in pitch darkness
Far from Europe
And from the side warmed by the body
Mother in distress.
When you pressed the Messer
To the land of a stranger, burnt,
For the Motherland and for .., and for ...
The machine-gun went down,
I flew on a sledge in a snowdrift
From the mountain icy
And, turning to heaven,
Watched the snow go.
When a heavy boot
In the concentration camp near Prague
You tried to teach
In a penny's way,
I'm from some kind of nonsense
So inconsolably I cried,
Which made me angry
Alarmed mother.
When you're in shock
Keslin in the battle
And the red darkness clouded
And the church and gardens,
I could not stand on my feet
From dizziness,
But there was no bread in the hut,
And gave me water.
In my orphanage, children are all
In the night silence fell asleep,
But I could not - I'm at this moment
Talked with you.
When Herr Ober-lieutenant
Sent a bullet into the space,
Which your chest was
Substituted by fate.