На всех дорогах
Александр Дольский
Мой друг, я выбился из сил,
творя свой путь, творя свой быт,
и горечь в сердце накопил:
чем чаще прав, тем больше бит.
Но так устроен дом родной,
его беда, моя вина.
не насладишься тишиной,
идет здесь давняя война.
Противник наш недалеко,
он каждый день глаза в глаза,
его осилить нелегко,
и я хочу тебе сказать:
на всех дорогах дяди с серым веществом,
настроены всегда на "тише едешь..."
надежно закрывают серым существом
пути прямые к правде и победе.
Примет на них особых нет:
и сталинские старки,
и карьеристы средних лет,
и молодые вожаки,
судья, плюющий на закон,
и высоко сидящий трус,
и протестующий планктон,
и надзиратель слабых муз.
Их цель обыденна, и к ней
они спешат и жгут мосты,
урвать кусок, и покрупней,
от всенародной немоты.
Я вижу их ясней, чем дым,
они мне затыкали рот,
на песнях ставили кресты,
но слово горькое живет.
Наш тихий враг хитрее нас,
он многочислен и силен,
хватаясь для отвода глаз
за древки наших же знамен.
И обещать я не могу,
что уцелеем мы с тобой.
такому ловкому врагу
давно знаком жестокий бой.
On all roads
Alexander Dolsky
My friend, I'm exhausted
creating your own way, creating your life,
and accumulated bitterness in my heart:
the more often you are right, the more bits.
But this is how the home is arranged,
his trouble, my fault.
you will not enjoy the silence
there is an old war going on here.
Our enemy is not far away
he is eye to eye every day,
it is not easy to master,
and I want to tell you:
on all roads uncles with gray matter,
always tuned to "quieter driving ..."
securely covered with a gray creature
direct paths to truth and victory.
There are no special signs on them:
and Stalinist starks,
and middle-aged careerists,
and the young leaders
a judge spitting on the law
and a high-sitting coward,
and protesting plankton,
and the overseer of weak muses.
Their goal is commonplace, and to her
they hurry and burn bridges,
snatch a piece, and larger,
from the dumbness of the people.
I see them clearer than smoke
they gagged me
they put crosses on the songs,
but the bitter word lives on.
Our quiet enemy is more cunning than us
he is numerous and strong,
grabbing for a diversion
for the staffs of our own banners.
And I can't promise
that we will survive.
such a clever enemy
a fierce battle has long been familiar.