Я не знаю, что там будет,
Что там ждет нас впереди,
Кто кого быстрей забудет,
Кто шепнет - не береди.
Эти раны,сердце это -
И глухой к молитвам бог,
Лишь поэт поймет поэта,
Наливай, братишка, грог!
Ээээй, горячий грог, эээй!
Мало прожили, но верим,
Что познали жизни суть,
И упрятали доверие,
Нет, чтоб душу распахнуть!
Эти губы, руки эти
И родной овал лица.
И поэт сказал поэту:
Подливай, браток, винца!
Ээээй, еще винца, ээээй!
Только знаю однозначно,
Что тебя люблю одну,
Кто кому был предназначен
Не понять - иду ко дну.
Это имя, слезы эти,
Ангелочком называл,
И поэт налил поэту -
Чтоб любил, не забывал!
Эээээй, любил, не забывал, эээй!
Ты ушла, оставшись ветром,
Поцелуем на губах.
Пусть заплачут километры -
Той любви развеян прах.
Было больно, стало грустно,
И поэт порядком пьян,
Но вдыхая дым безвкусный -
Улыбнется грубиян...
Ээээй, улыбнется...грубиян!
I don't know what will happen there
What awaits us ahead there,
Who will forget anyone faster,
Who whisper is not birch.
These wounds, the heart is -
And deaf to prayers God,
Only the poet will understand the poet,
Pour, brother, grog!
Eeei, hot Groh, Eeee!
We lived little, but we believe
That they have known life the essence,
And they hid confidence
No, to open the soul!
These lips, hands these
And the native oval of the face.
And the poet told the poet:
Pour, brother, Vincets!
Eeei, still Vincetz, Eeeei!
I only know for sure
That I love you alone,
Who was intended to whom
Do not understand - I'm going to the bottom.
This is a name, these tears,
Called an angel
And the poet poured the poet -
So that he loves, do not forget!
Eeeei, loved, did not forget, Eeee!
You left, remaining the wind
Kiss on the lips.
Let them pay kilometers -
The ashes are scattered that love.
It hurt, it became sad,
And the poet is drunk in order
But inhaling smoke tasteless -
Cruby will smile ...
Eeei, smiles ... rude!