Увы, увы, дитятко, поморской сын,
ты был как кораблик белопарусной,
как чаечка был белокрылая,
как елочка кудрявая,
как вербочка весенняя.
Увы, увы, дитятко поморской сын!
Белопарусной кораблик ушёл за море,
улетела чаечка за синее,
елиночка лежит порублена,
весенняя вербушечка посечена.
Увы, увы, дитятко, поморской сын!
Отлетели мои детушки, эх, оставили жить меня во горюшке.
От тоски то от кручинушки,
от великой от невзгодушки
куды-то я пойду,
куды-то я поеду?
Пойду-то я во полюшко,
пойду-то я во чистое.
Летят-то два гуся, летят-то два певучие...
Спрошу –то я их двух гусей, спрошу-то я их серых:
не сыночки ли вы мои, не братушки ли кровныя?
Alas, alas, child, pomeranian son,
you were like a white ship,
how was the gull white-winged
like curly herringbone,
as a verbochka spring.
Alas, alas, child of a Pomeranian son!
The white-sailed boat went overseas
flew tea for blue,
The spruce is lying,
Spring Verbushechka cut.
Alas, alas, child, pomeranian son!
My kids flew off, oh, left me to live in a bit of a mess.
From longing from kruchinushki,
from great from hate
where will i go
Where will I go?
I'm going to the pole
I'll go clean.
Two geese are flying, two singing ones are flying ...
I’ll ask them for two geese, I’ll ask them for gray ones:
are you not my sons, are you lads?