Мертвецкая мгла,
И с тумбами вровень
В канавах тела
Утопленниц-кровель.
Оконницы служб
И охра покоев
B покойницкой луж,
И лужи рекою.
И в них извозцы,
И дрожек разводы,
И взят под уздцы
Битюг небосвода.
И капли в кустах,
И улица в тучах,
И щебеты птах,
И почки на сучьях.
И все они, все
Выходят со мною
Пустынным шоссе
На поле ямское.
Где спят фонари
И даль, как чужая:
Ее снегири
Зарей оглушают.
Опять на гроши
Грунтами несмело
Творится в тиши
Великое дело.
Dead Mist
And with couch
In the baths of the body
Recessed roofs.
Window Services
And ocherfeamseev
B Pocoynitsky puddh
And the puddles of the river.
And in them the extrusion,
And yeast divorces,
And taken under the coat
Bituge of the sky.
And drops in the bushes
And the street in the clouds,
And twitters of ptah,
And kidneys on blesses.
And all of them, all
Come out with me
Deserted highway
On the Yamskaya field.
Where the lights are sleeping
And the distance, like someone else's:
Her bullfinch
The glow is stunned.
Again on the pennies
Soils incurred
Going on in silence
Great thing.