Lyrics Записки на Теле - Растворяйся в кадрах
Views
50
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Записки на Теле - Растворяйся в кадрах, and also a translation of a song with a video or clip.
Холодом по телу и словами из камерных приватностей,
Мое мнение ходило по канату и никому не понадобится.
Фонари погасли, набирал цифры, вызов с переадресацией.
Кому-то понравится, с удобностью сможет дальше отправится.
Ожидание годами, только строчки с отсылкой к бесконечности,
комфортность приходами по акциям автобусами ночными.
Степлером прибит к табурету, под крыло госпоже вечности,
проснулся человек вам неизвестный, пропавший без вести.
Вы все такие честные, только на деле исковерканы по уголкам.
За стеной скучность, в доме обыденность, в ванной советские штампы.
От безысходности состояния покоя, скорость равна нулю километрам.
а расстояние недоступно взглядам, недостаточным освещением лампы.
У вас звезды настоящие, у меня нарисованные, трафаретные вырезками.
В комнате чужой, чувствовал дискомфорт, растянут по пикселям.
Уже с другими мыслями, в самолете ошибка в билетах, дошли рассветами.
куклы в театре в невесомости, мысли прикованы к галерейным рамкам.
За столом люди, голоса слышаться с улиц в глубокой коме,
в машинах сутулятся, бури шикарностью привлекают с размахом,
утаиваю трупы, исправляя декламацию у кривых зеркал в номере.
Засыпаю снова, жертвой на жертвеннике ограничиваясь финалом.
Все это кажется мне непривычным, а для вас обыденным.
Космоса всем хватит, у меня две руки по пять пальцев, хлопками.
Ухватиться бы за край, остатки хлеба измеряю крошками,
хватило бы на трехтомник, страницы уже кажутся мокрыми.
Смотрю, улыбаетесь, а перед зеркалом мимики не хватает.
Я вас не знаю, я вас не звал, застрял в абзаце, выбраться бы.
Осколок стекла с отражением в бензине, на тротуаре так прост,
И кто-то потерял, а кто-то даже нашел пару и этому рады.
У тебя приступы ярости, а у меня отступы с запятыми по памяти.
Проявляешься по кросс процессу, а мне это напомнило прошлое.
Твои фотографии и штамп на марках, кажутся знакомыми.
В арках твои фразы, их никто не читает, темнота в видимой зоне.
Твое не популярно, но мне нравится, и я все это видел где-то.
Не можешь, расслабиться, пойди и покричи в привычность.
На этом все душевные подъемы и повороты закончатся резко.
Приступами рвоты, иголками по телу, а на ощупь пропасть.
Оставляю на дереве горстку пустых слотов, играйся в свои годы.
У меня теперь другие заботы, я зарываюсь как крот и не вижу свет,
растворяйся в кадре, голоса из радио кажется чем-то обиженны.
С первыми лучами света увидимся на платформе, и я скажу привет.
Мое мнение ходило по канату и никому не понадобится.
Фонари погасли, набирал цифры, вызов с переадресацией.
Кому-то понравится, с удобностью сможет дальше отправится.
Ожидание годами, только строчки с отсылкой к бесконечности,
комфортность приходами по акциям автобусами ночными.
Степлером прибит к табурету, под крыло госпоже вечности,
проснулся человек вам неизвестный, пропавший без вести.
Вы все такие честные, только на деле исковерканы по уголкам.
За стеной скучность, в доме обыденность, в ванной советские штампы.
От безысходности состояния покоя, скорость равна нулю километрам.
а расстояние недоступно взглядам, недостаточным освещением лампы.
У вас звезды настоящие, у меня нарисованные, трафаретные вырезками.
В комнате чужой, чувствовал дискомфорт, растянут по пикселям.
Уже с другими мыслями, в самолете ошибка в билетах, дошли рассветами.
куклы в театре в невесомости, мысли прикованы к галерейным рамкам.
За столом люди, голоса слышаться с улиц в глубокой коме,
в машинах сутулятся, бури шикарностью привлекают с размахом,
утаиваю трупы, исправляя декламацию у кривых зеркал в номере.
Засыпаю снова, жертвой на жертвеннике ограничиваясь финалом.
Все это кажется мне непривычным, а для вас обыденным.
Космоса всем хватит, у меня две руки по пять пальцев, хлопками.
Ухватиться бы за край, остатки хлеба измеряю крошками,
хватило бы на трехтомник, страницы уже кажутся мокрыми.
Смотрю, улыбаетесь, а перед зеркалом мимики не хватает.
Я вас не знаю, я вас не звал, застрял в абзаце, выбраться бы.
Осколок стекла с отражением в бензине, на тротуаре так прост,
И кто-то потерял, а кто-то даже нашел пару и этому рады.
У тебя приступы ярости, а у меня отступы с запятыми по памяти.
Проявляешься по кросс процессу, а мне это напомнило прошлое.
Твои фотографии и штамп на марках, кажутся знакомыми.
В арках твои фразы, их никто не читает, темнота в видимой зоне.
Твое не популярно, но мне нравится, и я все это видел где-то.
Не можешь, расслабиться, пойди и покричи в привычность.
На этом все душевные подъемы и повороты закончатся резко.
Приступами рвоты, иголками по телу, а на ощупь пропасть.
Оставляю на дереве горстку пустых слотов, играйся в свои годы.
У меня теперь другие заботы, я зарываюсь как крот и не вижу свет,
растворяйся в кадре, голоса из радио кажется чем-то обиженны.
С первыми лучами света увидимся на платформе, и я скажу привет.
Cold in my body and words from chamber privacy
My opinion went on a tightrope and nobody will need it.
The lights went out, dialing numbers, call forwarding.
Someone will like it, with convenience they can go further.
Waiting for years, only lines with a reference to infinity,
comfort by stocks on night buses.
Stapler nailed to a stool, under the wing of the lady of eternity,
An unknown person woke up, missing.
You are all so honest, only in fact distorted in the corners.
There is dullness behind the wall, everyday life in the house, Soviet stamps in the bathroom.
From the hopelessness of the dormant state, the speed is zero kilometers.
and the distance is inaccessible to the eyes, insufficient lighting of the lamp.
You have real stars, I have painted, screen clippings.
In a room a stranger, felt uncomfortable, stretched by pixels.
Already with other thoughts, there was a mistake in the tickets on the plane, they reached dawn.
puppets in the theater in zero gravity, thoughts are confined to the gallery frames.
At the table people, voices heard from the streets in a deep coma,
in cars slouched, storms chic attracted in a big way,
I hide the corpses, correcting the recitation of the crooked mirrors in the room.
I fall asleep again, sacrificing myself on the altar, confining myself to the finale.
All this seems unusual to me, but ordinary for you.
There is enough space for everyone, I have two hands of five fingers, pops.
I’d grab onto the edge, measure the remnants of bread with crumbs,
enough for a three-volume edition, the pages already seem wet.
I look, smile, and there are not enough facial expressions in front of the mirror.
I don’t know you, I didn’t call you, I’m stuck in a paragraph, to get out.
A piece of glass with reflection in gasoline on the sidewalk is so simple
And someone lost, and someone even found a couple and are happy about it.
You have fits of rage, and I have indents with commas from memory.
You appear in the cross process, but it reminded me of the past.
Your photos and stamp on stamps seem familiar.
In the arches are your phrases, no one reads them, darkness in the visible zone.
Yours is not popular, but I like it, and I saw it all somewhere.
You can’t relax, go and shout into habit.
On this, all spiritual ups and turns will end abruptly.
Attacks of vomiting, needles on the body, and to the touch an abyss.
I leave a handful of empty slots on the tree, play in my years.
I now have other concerns, I burrow like a mole and do not see the light,
dissolve in the frame, the voices from the radio seem offended by something.
With the first rays of light, see you on the platform, and I will say hi.
My opinion went on a tightrope and nobody will need it.
The lights went out, dialing numbers, call forwarding.
Someone will like it, with convenience they can go further.
Waiting for years, only lines with a reference to infinity,
comfort by stocks on night buses.
Stapler nailed to a stool, under the wing of the lady of eternity,
An unknown person woke up, missing.
You are all so honest, only in fact distorted in the corners.
There is dullness behind the wall, everyday life in the house, Soviet stamps in the bathroom.
From the hopelessness of the dormant state, the speed is zero kilometers.
and the distance is inaccessible to the eyes, insufficient lighting of the lamp.
You have real stars, I have painted, screen clippings.
In a room a stranger, felt uncomfortable, stretched by pixels.
Already with other thoughts, there was a mistake in the tickets on the plane, they reached dawn.
puppets in the theater in zero gravity, thoughts are confined to the gallery frames.
At the table people, voices heard from the streets in a deep coma,
in cars slouched, storms chic attracted in a big way,
I hide the corpses, correcting the recitation of the crooked mirrors in the room.
I fall asleep again, sacrificing myself on the altar, confining myself to the finale.
All this seems unusual to me, but ordinary for you.
There is enough space for everyone, I have two hands of five fingers, pops.
I’d grab onto the edge, measure the remnants of bread with crumbs,
enough for a three-volume edition, the pages already seem wet.
I look, smile, and there are not enough facial expressions in front of the mirror.
I don’t know you, I didn’t call you, I’m stuck in a paragraph, to get out.
A piece of glass with reflection in gasoline on the sidewalk is so simple
And someone lost, and someone even found a couple and are happy about it.
You have fits of rage, and I have indents with commas from memory.
You appear in the cross process, but it reminded me of the past.
Your photos and stamp on stamps seem familiar.
In the arches are your phrases, no one reads them, darkness in the visible zone.
Yours is not popular, but I like it, and I saw it all somewhere.
You can’t relax, go and shout into habit.
On this, all spiritual ups and turns will end abruptly.
Attacks of vomiting, needles on the body, and to the touch an abyss.
I leave a handful of empty slots on the tree, play in my years.
I now have other concerns, I burrow like a mole and do not see the light,
dissolve in the frame, the voices from the radio seem offended by something.
With the first rays of light, see you on the platform, and I will say hi.