Lyrics Жеребцов - Здравица
Views
42
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Жеребцов - Здравица, and also a translation of a song with a video or clip.
Серёжа бомбой на сцену валится, она вскипает под ним, дымя. Она трясется под ним, страдалица, а он, знай, скалится в микрофон тридцатью двумя. Ритм отбивает ногами босыми, чеканит черной своей башкой - и мир идет золотыми осами, алмазной стружкой, цветной мошкой. Сергеич - это такое отчество, что испаряет во мне печаль; мне ничего от него не хочется, вот только длился б и не молчал; чтоб сипло он выдыхал спасибо нам - нам, взмокшей тысяче медвежат, чтоб к звездам, по потолку рассыпанным, кулак был брошен - и вдруг разжат; вот он стоит, и дрожат басы под ним, грохочут, ропщут и дребезжат.
А это Лена, ехидный светоч мой, арабский мальчик, глумливый черт; татуировка цветущей веточкой течет по шее ей на плечо. Она тщеславна, ей страшно хочется звучать из каждого утюга; она едва ли первопроходчица, о нет, - но хватка ее туга. И всяк любуется ею, ахая, догадки строит, как муравей - что за лукавство блестит в глазах ее, поет в рисунке ее бровей; зачем внутри закипает олово, дышать становится тяжелей, когда она, запрокинув голову, смеется хищно, как Бармалей; жестикулирует лапкой птичьею, благоухает за полверсты - и никогда тебе не постичь ее, не уместить ее красоты, - путем совместного ли распития, гулянья, хохота о былом; тебе придется всегда любить ее и быть не в силах объять умом.
Я выхожу, новый день приветствую, январь, на улице минус семь, слюнявит солнышко Павелецкую, как будто хочет сожрать совсем; стою, как масленичное чучело, луч лижет влажно, лицо корежа, и не сказать, чтоб меня не мучило, что я не Лена и не Серёжа. И я хочу говорить репризами, кивать со сцены орущим гущам - надоедает ходить непризнанным, невсесоюзным, невсемогущим; и я бы, эх, собирала клубики, и все б толпились в моей гримерке; но подбираю слова, как кубики, пока не выпадут три семерки. Пока не включит Бог светофора мне; а нет - зайду под своим логином на форум к Богу, а там на форуме все пишут "Господи, помоги нам".
Он помогает, Он ведь не врет же, таких приходит нас полный зал - допустим, Леной или Серёжей Он мне вполне себя доказал. И я гляжу вокруг завороженно, и мое сердце не знает тлена, пока тихонько поет Серёжа мне, пока мне в трубку хохочет Лена; пока они мне со сцены-палубы круги спасательные швыряют, без них я не перезимовала бы, а тут почти конец января ведь.
Один как скрежет морского гравия, другая будто глинтвейн лимонный.
А я так - просто листок за здравие, где надо
каждого
поименно.
А это Лена, ехидный светоч мой, арабский мальчик, глумливый черт; татуировка цветущей веточкой течет по шее ей на плечо. Она тщеславна, ей страшно хочется звучать из каждого утюга; она едва ли первопроходчица, о нет, - но хватка ее туга. И всяк любуется ею, ахая, догадки строит, как муравей - что за лукавство блестит в глазах ее, поет в рисунке ее бровей; зачем внутри закипает олово, дышать становится тяжелей, когда она, запрокинув голову, смеется хищно, как Бармалей; жестикулирует лапкой птичьею, благоухает за полверсты - и никогда тебе не постичь ее, не уместить ее красоты, - путем совместного ли распития, гулянья, хохота о былом; тебе придется всегда любить ее и быть не в силах объять умом.
Я выхожу, новый день приветствую, январь, на улице минус семь, слюнявит солнышко Павелецкую, как будто хочет сожрать совсем; стою, как масленичное чучело, луч лижет влажно, лицо корежа, и не сказать, чтоб меня не мучило, что я не Лена и не Серёжа. И я хочу говорить репризами, кивать со сцены орущим гущам - надоедает ходить непризнанным, невсесоюзным, невсемогущим; и я бы, эх, собирала клубики, и все б толпились в моей гримерке; но подбираю слова, как кубики, пока не выпадут три семерки. Пока не включит Бог светофора мне; а нет - зайду под своим логином на форум к Богу, а там на форуме все пишут "Господи, помоги нам".
Он помогает, Он ведь не врет же, таких приходит нас полный зал - допустим, Леной или Серёжей Он мне вполне себя доказал. И я гляжу вокруг завороженно, и мое сердце не знает тлена, пока тихонько поет Серёжа мне, пока мне в трубку хохочет Лена; пока они мне со сцены-палубы круги спасательные швыряют, без них я не перезимовала бы, а тут почти конец января ведь.
Один как скрежет морского гравия, другая будто глинтвейн лимонный.
А я так - просто листок за здравие, где надо
каждого
поименно.
Seryozha's bomb on the stage rolls, she boils under him, smoke. She shakes under him, sufferers, and he, know, rocks into the microphone thirty two. Rhythm beats down with barefoot, coins with a black head - and the world goes with gold axes, diamond chips, colored midge. Sergeych is a patronymic that sorrow evaporates in me; I don't want anything from him, that's just lasted b and was not silent; So that he extended to us thanks to us - to us, whisching a thousand cubs, so that the stars are scattered in the ceiling, the fist was thrown - and suddenly rally; So he stands, and the bass tremble under it, rumble, grow and rattling.
And this is Lena, the Echidial Sveta is my, arabic boy, mighty damn; A tattoo with a blooming branch flows around her shoulder. She was vain, she wanted to sound scary from every iron; She is hardly a pioneer, oh no, - but the grip of her tuga. And everyone admires her, Ahai, guesses build, as an ant - that he shines in her eyes, sings in the drawing of her eyebrows; Why, inside the tin boils, it becomes hard to breathe, when she, throwing his head, laughs predatory as Barmalei; He abolisses the paw bird, flagrants for the progresses - and never to comprehend it, not to know her beauty, - by whether to drink, walking, laughter about the past; You will have to always love her and be unable to argue with the mind.
I wake up a new day I welcome, January, on the street minus seven, whirling the sun, Paveletsky, as if he wants to devour at all; It stands like a carnival scarecrow, the beam licks wet, the face of the korea, and not to say that I was not tormented that I was not Lena and not Seryozha. And I want to speak reprises, to nod from the scene wearing huts - bored to walk unrecognized, uncomfortable, non-visible; And I would, Eh, collected clubs, and all would crowned in my dressing room; But I pick up words like cubes until three seven will fall. Until the god of traffic lights me; But not - I will go on my own login on the forum to God, and there everything is written on the forum "Lord, help us."
He helps, he does not fit, they come to the full hall - let's say, Lena or Serya, he proved to me quite well. And I look around the fascinal, and my heart does not know the Tlen, while quietly sings Seryozha, while I laughs in the tube; While they from the scene of the deck circles are rescue, without them, I would not twist, and here almost the end of January.
One as grinding marine gravel, the other is mulled wine lemon.
And I'm so - just a piece of health, where it is necessary
EVERY
Ranating.
And this is Lena, the Echidial Sveta is my, arabic boy, mighty damn; A tattoo with a blooming branch flows around her shoulder. She was vain, she wanted to sound scary from every iron; She is hardly a pioneer, oh no, - but the grip of her tuga. And everyone admires her, Ahai, guesses build, as an ant - that he shines in her eyes, sings in the drawing of her eyebrows; Why, inside the tin boils, it becomes hard to breathe, when she, throwing his head, laughs predatory as Barmalei; He abolisses the paw bird, flagrants for the progresses - and never to comprehend it, not to know her beauty, - by whether to drink, walking, laughter about the past; You will have to always love her and be unable to argue with the mind.
I wake up a new day I welcome, January, on the street minus seven, whirling the sun, Paveletsky, as if he wants to devour at all; It stands like a carnival scarecrow, the beam licks wet, the face of the korea, and not to say that I was not tormented that I was not Lena and not Seryozha. And I want to speak reprises, to nod from the scene wearing huts - bored to walk unrecognized, uncomfortable, non-visible; And I would, Eh, collected clubs, and all would crowned in my dressing room; But I pick up words like cubes until three seven will fall. Until the god of traffic lights me; But not - I will go on my own login on the forum to God, and there everything is written on the forum "Lord, help us."
He helps, he does not fit, they come to the full hall - let's say, Lena or Serya, he proved to me quite well. And I look around the fascinal, and my heart does not know the Tlen, while quietly sings Seryozha, while I laughs in the tube; While they from the scene of the deck circles are rescue, without them, I would not twist, and here almost the end of January.
One as grinding marine gravel, the other is mulled wine lemon.
And I'm so - just a piece of health, where it is necessary
EVERY
Ranating.