А время – тот же священник, Святой Отец -
Разные судьбы сплетая, венчает грозно.
И отпевает так же, всех тех, кто поздно
Или не поздно придумал себе конец.
Время молитвы знает глядящих в ночь,
Самые горькие слезы в себя вбирает,
После того, как чья-то любовь большая
С криком умрет. И никто не придет помочь.
Время все помнит – и исповедь и мольбу,
Тех, кто однажды себя на других потратил.
Тех, кто потом с горяча посылал проклятья.
Время прощает, рисуя другую судьбу.
И в милосердие время дает забыть
Или забыться, правда всегда на время –
Миг, когда кто-то от боли вставал на колени
И загибался, пробуя отпустить.
Время – священник, а значит - и черт, и бог.
Держит в тисках над жерлом, питает память –
Ту, что однажды может убить и ранить,
Или спасти, когда больше никто не смог.
And time is the same priest, the Holy Father -
He weaves different fates, crowns menacingly.
And it's the same as all those who are late
Or it's not too late to come up with an end to yourself.
The time of prayer is known to those looking at night,
The most bitter tears in oneself absorb,
After someone's love is big
With a cry it will die. And no one will come to help.
Time remembers everything-both confession and plea,
Those who once spent themselves on others.
Those who then sent hot curses.
Time forgives, drawing another fate.
And in time of mercy,
Or forget yourself, the truth is always on time -
A moment when someone knelt from pain
And bent down, trying to let go.
Time is a priest, which means that the devil and God.
Holds in a vice over the vents, nourishes memory -
The one that one day can kill and injure,
Or save when no one else could.