Lyrics Z100 - T'was the night before christmas
Views
12
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Z100 - T'was the night before christmas, and also a translation of a song with a video or clip.
'Twas the night before Christmas, when all thro' the house
Not a creature was stirring, not even a mouse;
The stockings were hung by the chimney with care,
In hopes that St. Nicholas soon would be there;
The children were nestled all snug in their beds,
While visions of sugar plums danc'd in their heads,
And Mama in her 'kerchief, and I in my cap,
Had just settled our brains for a long winter's nap —
When out on the lawn there arose such a clatter,
I sprang from the bed to see what was the matter.
Away to the window I flew like a flash,
Tore open the shutters, and threw up the sash.
The moon on the breast of the new fallen snow,
Gave the luster of mid-day to objects below;
When, what to my wondering eyes should appear,
But a miniature sleigh, and eight tiny reindeer,
With a little old driver, so lively and quick,
I knew in a moment it must be St. Nick.
More rapid than eagles his coursers they came,
And he whistled, and shouted, and call'd them by name:
"Now! Dasher, now! Dancer, now! Prancer and Vixen,
"On! Comet, on! Cupid, on! Donder and Blitzen;
"To the top of the porch! To the top of the wall!
"Now dash away! Dash away! Dash away all!"
As dry leaves that before the wild hurricane fly,
When they meet with an obstacle, mount to the sky;
So up to the house-top the coursers they flew,
With the sleigh full of toys — and St. Nicholas too:
And then in a twinkling, I heard on the roof
The prancing and pawing of each little hoof.
As I drew in my head, and was turning around,
Down the chimney St. Nicholas came with a bound:
He was dress'd all in fur, from his head to his foot,
And his clothes were all tarnish'd with ashes and soot;
A bundle of toys was flung on his back,
And he look'd like a peddler just opening his pack:
His eyes — how they twinkled! His dimples: how merry,
His cheeks were like roses, his nose like a cherry;
His droll little mouth was drawn up like a bow,
And the beard of his chin was as white as the snow;
The stump of a pipe he held tight in his teeth,
And the smoke it encircled his head like a wreath.
He had a broad face, and a little round belly
That shook when he laugh'd, like a bowl full of jelly:
He was chubby and plump, a right jolly old elf,
And I laugh'd when I saw him in spite of myself;
A wink of his eye and a twist of his head
Soon gave me to know I had nothing to dread.
He spoke not a word, but went straight to his work,
And fill'd all the stockings; then turn'd with a jerk,
And laying his finger aside of his nose
And giving a nod, up the chimney he rose.
He sprung to his sleigh, to his team gave a whistle,
And away they all flew, like the down of a thistle:
But I heard him exclaim, ere he drove out of sight —
Happy Christmas to all, and to all a good night.
Not a creature was stirring, not even a mouse;
The stockings were hung by the chimney with care,
In hopes that St. Nicholas soon would be there;
The children were nestled all snug in their beds,
While visions of sugar plums danc'd in their heads,
And Mama in her 'kerchief, and I in my cap,
Had just settled our brains for a long winter's nap —
When out on the lawn there arose such a clatter,
I sprang from the bed to see what was the matter.
Away to the window I flew like a flash,
Tore open the shutters, and threw up the sash.
The moon on the breast of the new fallen snow,
Gave the luster of mid-day to objects below;
When, what to my wondering eyes should appear,
But a miniature sleigh, and eight tiny reindeer,
With a little old driver, so lively and quick,
I knew in a moment it must be St. Nick.
More rapid than eagles his coursers they came,
And he whistled, and shouted, and call'd them by name:
"Now! Dasher, now! Dancer, now! Prancer and Vixen,
"On! Comet, on! Cupid, on! Donder and Blitzen;
"To the top of the porch! To the top of the wall!
"Now dash away! Dash away! Dash away all!"
As dry leaves that before the wild hurricane fly,
When they meet with an obstacle, mount to the sky;
So up to the house-top the coursers they flew,
With the sleigh full of toys — and St. Nicholas too:
And then in a twinkling, I heard on the roof
The prancing and pawing of each little hoof.
As I drew in my head, and was turning around,
Down the chimney St. Nicholas came with a bound:
He was dress'd all in fur, from his head to his foot,
And his clothes were all tarnish'd with ashes and soot;
A bundle of toys was flung on his back,
And he look'd like a peddler just opening his pack:
His eyes — how they twinkled! His dimples: how merry,
His cheeks were like roses, his nose like a cherry;
His droll little mouth was drawn up like a bow,
And the beard of his chin was as white as the snow;
The stump of a pipe he held tight in his teeth,
And the smoke it encircled his head like a wreath.
He had a broad face, and a little round belly
That shook when he laugh'd, like a bowl full of jelly:
He was chubby and plump, a right jolly old elf,
And I laugh'd when I saw him in spite of myself;
A wink of his eye and a twist of his head
Soon gave me to know I had nothing to dread.
He spoke not a word, but went straight to his work,
And fill'd all the stockings; then turn'd with a jerk,
And laying his finger aside of his nose
And giving a nod, up the chimney he rose.
He sprung to his sleigh, to his team gave a whistle,
And away they all flew, like the down of a thistle:
But I heard him exclaim, ere he drove out of sight —
Happy Christmas to all, and to all a good night.
'Twas за ночь перед Рождеством, когда все прошло
Не было никакого существования, даже мыши;
Чулки были повешены дымоходом с осторожностью,
В надежде, что святой Николас скоро будет там;
Дети были уютно уютно в своих кроватях,
В то время как видения сахарных сливов танцали в их головах,
И мама в ее «Керчике», и я в моей кепке,
Только что поселил наш мозг на долгий зимний сна -
Когда на газоне возникла такая грохота,
Я вскочил из кровати, чтобы посмотреть, в чем дело.
Вдали до окна, я летал как вспышка,
Открыть ставни и выбросить пояс.
Луна на груди нового павшего снега,
Дал блеск середины дня объектам ниже;
Когда должны появиться мои удивительные глаза,
Но миниатюрные сани и восемь крошечных оленей,
С маленьким старым водителем, таким живым и быстрым,
Я знал, что через мгновение это должен быть Сент -Ник.
Быстрее, чем орлы его блюд, они пришли,
И он присветил и крикнул и назвал их по имени:
"Теперь! Дашер, сейчас! Танцор, сейчас! Праксир и Виксен,
«В! Комета, на! Купидон, на! Дондер и Блицен;
"К вершине крыльца! К вершине стены!
"А теперь бросится! Дейру!
Как сухие листья, которые перед ураганом урагана летают,
Когда они встречаются с препятствием, сразитесь с небом;
Так что до дома на вершине, в которые они летали,
С санями, полными игрушек - и Святой Николай тоже:
А потом в мерцании я услышал на крыше
Прыжение и лап каждого маленького копыта.
Когда я нарисовал в голове и поворачивался,
Вниз по дымоходу Святой Николас пришел с границей:
Он был одетым в мех, от головы до ноги,
И все его одежда была запятнана с пеплом и сажи;
На спине был сброшен пакет игрушек,
И он выглядел бы как торговец, который только что открыл свой пакет:
Его глаза - как они мерцали! Его ямочки: как весело,
Его щеки были как розы, его нос, как вишня;
Его крутой рот был нарисован как лук,
И борода его подбородка была такой же белой, как снег;
Пень трубы, которую он крепко держал в зубах,
И дым он окружил голову, как венок.
У него было широкое лицо и немного круглый живот
Это потрясло, когда он смеялся, как чаша, полная желе:
Он был пухлым и пухлым, правый веселый эльф,
И я смеялся, когда увидел его, несмотря на себя;
Подмигивание его глаза и поворот головы
Вскоре дал мне знать, что мне нечего бояться.
Он не говорил ни слова, но пошел прямо к своей работе,
И заполнить все чулки; затем повернуть с придурком,
И откладывая пальцем в сторону от носа
И кивнуть, вверх по дымоходу, он поднялся.
Он вступил в сани, к своей команде свистел,
И все они все вылетели, как внижение чертополоха:
Но я слышал, как он восклицал, прежде чем он уехал из поля зрения -
Счастливого Рождества всем, и для всей спокойной ночи.
Не было никакого существования, даже мыши;
Чулки были повешены дымоходом с осторожностью,
В надежде, что святой Николас скоро будет там;
Дети были уютно уютно в своих кроватях,
В то время как видения сахарных сливов танцали в их головах,
И мама в ее «Керчике», и я в моей кепке,
Только что поселил наш мозг на долгий зимний сна -
Когда на газоне возникла такая грохота,
Я вскочил из кровати, чтобы посмотреть, в чем дело.
Вдали до окна, я летал как вспышка,
Открыть ставни и выбросить пояс.
Луна на груди нового павшего снега,
Дал блеск середины дня объектам ниже;
Когда должны появиться мои удивительные глаза,
Но миниатюрные сани и восемь крошечных оленей,
С маленьким старым водителем, таким живым и быстрым,
Я знал, что через мгновение это должен быть Сент -Ник.
Быстрее, чем орлы его блюд, они пришли,
И он присветил и крикнул и назвал их по имени:
"Теперь! Дашер, сейчас! Танцор, сейчас! Праксир и Виксен,
«В! Комета, на! Купидон, на! Дондер и Блицен;
"К вершине крыльца! К вершине стены!
"А теперь бросится! Дейру!
Как сухие листья, которые перед ураганом урагана летают,
Когда они встречаются с препятствием, сразитесь с небом;
Так что до дома на вершине, в которые они летали,
С санями, полными игрушек - и Святой Николай тоже:
А потом в мерцании я услышал на крыше
Прыжение и лап каждого маленького копыта.
Когда я нарисовал в голове и поворачивался,
Вниз по дымоходу Святой Николас пришел с границей:
Он был одетым в мех, от головы до ноги,
И все его одежда была запятнана с пеплом и сажи;
На спине был сброшен пакет игрушек,
И он выглядел бы как торговец, который только что открыл свой пакет:
Его глаза - как они мерцали! Его ямочки: как весело,
Его щеки были как розы, его нос, как вишня;
Его крутой рот был нарисован как лук,
И борода его подбородка была такой же белой, как снег;
Пень трубы, которую он крепко держал в зубах,
И дым он окружил голову, как венок.
У него было широкое лицо и немного круглый живот
Это потрясло, когда он смеялся, как чаша, полная желе:
Он был пухлым и пухлым, правый веселый эльф,
И я смеялся, когда увидел его, несмотря на себя;
Подмигивание его глаза и поворот головы
Вскоре дал мне знать, что мне нечего бояться.
Он не говорил ни слова, но пошел прямо к своей работе,
И заполнить все чулки; затем повернуть с придурком,
И откладывая пальцем в сторону от носа
И кивнуть, вверх по дымоходу, он поднялся.
Он вступил в сани, к своей команде свистел,
И все они все вылетели, как внижение чертополоха:
Но я слышал, как он восклицал, прежде чем он уехал из поля зрения -
Счастливого Рождества всем, и для всей спокойной ночи.