Lyrics Дживан Гаспарян - Ахтамар
Views
193
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Дживан Гаспарян - Ахтамар, and also a translation of a song with a video or clip.
Давным давно, в незапамятные времена, была у царя Арташеза красавица дочь по имени Тамар. Глаза Тамар сияли как звезды в ночи, а кожа белела как снег на горах. Смех ее журжал и звенел, как вода родника. Слава о ее красоте шла повсюду. И царь Мидии слал сватов к царю Арташезу, и царь Сирии, и многие цари и князья. И стал царь Арташез опасаться, что кто нибудь придет за красавицей с войной или злобный вишап похитит девушку прежде, чем он решит, кому отдать дочь в жены.
И велел тогда царь построить для дочери золотой дворец на острове посреди озера Ван, что издавна зовется «морем Наири», так оно велико. И дал ей прислужницами только женщин и девушек, чтобы никто не смутил покоя красавицы.
Но не знал царь, как не знали другие отцы до него, и не будут знать другие отцы после него, что сердце Тамар уже не было свободно. И отдала она его не царю и не князю, а бедному азату, который ничего не имел на свете кроме красоты, силы и отваги. Кто помнит теперь, как его звали? И успела Тамар обменяться с юношей взглядом и словом, клятвой и поцелуем.
Но вот воды Вана легли между влюбленными.
Знала Тамар, что по приказу отца днем и ночью следит стража за тем, не отплывает ли от берега лодка к запретному острову. Знал это и ее возлюбленный. И однажды вечером, бродя в тоске по берегу Вана, увидел он далекий огонь на острове. Маленький как искорка, трепетал он во тьме, словно пытаясь что то сказать. И вглядываясь вдаль, юноша прошептал:
Далекий костер, мне ли шлешь ты свой свет?
Не ты ли – красавицы милой привет?
И огонек, словно отвечая ему, вспыхнул ярче.
Тогда понял юноша, что возлюбленная зовет его. Если с наступлением ночи пуститься через озеро вплавь – ни один стражник не заметит пловца. Костер же на берегу послужит маяком, чтобы не сбиться в темноте.
И влюбленный бросился в воду и поплыл на далекий свет, туда, где ждала его прекрасная Тамар.
Долго плыл он в холодных темных водах, но алый цветок огня вселял мужество в его сердце.
И только стыдливая сестра солнца Лусин, взирающая из за туч с темного неба, была свидетельницей встречи влюбленных.
Ночь провели они вместе, а наутро юноша снова пустился в обратный путь.
Так стали они встречаться каждую ночь. Вечером Тамар разводила огонь на берегу, чтобы возлюбленный видел, куда плыть. И свет пламени служил юноше оберегой от темных вод, что раскрывают ночью ворота в подземные миры, населенные враждебными человеку водяными духами.
Кто помнит теперь, долго или коротко удавалось влюбленным хранить свою тайну?
Но однажды царский слуга увидел юношу утром, возвращающимся с озера. Мокрые волосы его слиплись, и с них стекала вода, а счастливое лицо казалось утомленным. И слуга заподозрил правду.
И в тот же вечер, незадолго до сумерек, слуга затаился за камнем на берегу и стал ждать. И увидел, как зажегся дальний костер на острове, и услышал легкий плеск, с которым вошел в воду пловец.
Все высмотрел слуга и поспешил утром к царю.
В люто разгневался царь Арташез. Разгневался царь, что дочь его посмела полюбить, а еще более разгневался на то, что полюбила она не одного из могущественных царей, что просили ее руки, а бедного азата!
И приказал царь своим слугам быть у берега наготове с быстрой лодкой. И когда тьма начала опускаться, царевы люди поплыли к острову. Когда проплыли они более половины пути, на острове расцвел красный цветок костра. И слуги царя налегли на весла, торопясь.
Выйдя на берег, увидели они красавицу Тамар, облаченную в шитые золотом одежды, умащенную ароматными маслами. Из под ее разноцветной шапочки колпачка спадали на плечи черные как агат кудри. Девушка сидела на расстеленном на берегу ковре, и кормила огонь из своих рук веточками волшебного можжевельника. А в ее улыбающихся глазах как в темных водах Вана горели маленькие костры.
Увидя незванных гостей, девушка в испуге вскочила на ноги и воскликнула:
Вы, слуги отцовы! Убейте меня!
Молю об одном – не гасите огня!
И рады были царские слуги пожалеть красавицу, но страшились гнева Арташеса. Грубо схватили они девушку, и повлекли прочь от костра,
И велел тогда царь построить для дочери золотой дворец на острове посреди озера Ван, что издавна зовется «морем Наири», так оно велико. И дал ей прислужницами только женщин и девушек, чтобы никто не смутил покоя красавицы.
Но не знал царь, как не знали другие отцы до него, и не будут знать другие отцы после него, что сердце Тамар уже не было свободно. И отдала она его не царю и не князю, а бедному азату, который ничего не имел на свете кроме красоты, силы и отваги. Кто помнит теперь, как его звали? И успела Тамар обменяться с юношей взглядом и словом, клятвой и поцелуем.
Но вот воды Вана легли между влюбленными.
Знала Тамар, что по приказу отца днем и ночью следит стража за тем, не отплывает ли от берега лодка к запретному острову. Знал это и ее возлюбленный. И однажды вечером, бродя в тоске по берегу Вана, увидел он далекий огонь на острове. Маленький как искорка, трепетал он во тьме, словно пытаясь что то сказать. И вглядываясь вдаль, юноша прошептал:
Далекий костер, мне ли шлешь ты свой свет?
Не ты ли – красавицы милой привет?
И огонек, словно отвечая ему, вспыхнул ярче.
Тогда понял юноша, что возлюбленная зовет его. Если с наступлением ночи пуститься через озеро вплавь – ни один стражник не заметит пловца. Костер же на берегу послужит маяком, чтобы не сбиться в темноте.
И влюбленный бросился в воду и поплыл на далекий свет, туда, где ждала его прекрасная Тамар.
Долго плыл он в холодных темных водах, но алый цветок огня вселял мужество в его сердце.
И только стыдливая сестра солнца Лусин, взирающая из за туч с темного неба, была свидетельницей встречи влюбленных.
Ночь провели они вместе, а наутро юноша снова пустился в обратный путь.
Так стали они встречаться каждую ночь. Вечером Тамар разводила огонь на берегу, чтобы возлюбленный видел, куда плыть. И свет пламени служил юноше оберегой от темных вод, что раскрывают ночью ворота в подземные миры, населенные враждебными человеку водяными духами.
Кто помнит теперь, долго или коротко удавалось влюбленным хранить свою тайну?
Но однажды царский слуга увидел юношу утром, возвращающимся с озера. Мокрые волосы его слиплись, и с них стекала вода, а счастливое лицо казалось утомленным. И слуга заподозрил правду.
И в тот же вечер, незадолго до сумерек, слуга затаился за камнем на берегу и стал ждать. И увидел, как зажегся дальний костер на острове, и услышал легкий плеск, с которым вошел в воду пловец.
Все высмотрел слуга и поспешил утром к царю.
В люто разгневался царь Арташез. Разгневался царь, что дочь его посмела полюбить, а еще более разгневался на то, что полюбила она не одного из могущественных царей, что просили ее руки, а бедного азата!
И приказал царь своим слугам быть у берега наготове с быстрой лодкой. И когда тьма начала опускаться, царевы люди поплыли к острову. Когда проплыли они более половины пути, на острове расцвел красный цветок костра. И слуги царя налегли на весла, торопясь.
Выйдя на берег, увидели они красавицу Тамар, облаченную в шитые золотом одежды, умащенную ароматными маслами. Из под ее разноцветной шапочки колпачка спадали на плечи черные как агат кудри. Девушка сидела на расстеленном на берегу ковре, и кормила огонь из своих рук веточками волшебного можжевельника. А в ее улыбающихся глазах как в темных водах Вана горели маленькие костры.
Увидя незванных гостей, девушка в испуге вскочила на ноги и воскликнула:
Вы, слуги отцовы! Убейте меня!
Молю об одном – не гасите огня!
И рады были царские слуги пожалеть красавицу, но страшились гнева Арташеса. Грубо схватили они девушку, и повлекли прочь от костра,
Long ago, in ancient times, King Artasa had a beautiful daughter named Tamar. Tamar's eyes shone like stars in the night, and his skin was white as snow on the mountains. Laughing her zhurzhal and rang like water spring. The glory of her beauty was everywhere. And the king of the Medes sent their matchmakers to king Artashez, and the king of Syria, and many kings and princes. And king Artashez became afraid that someone would come for a beauty with war or an evil vishap kidnap a girl before he decides who to give his daughter to marry.
And then the king ordered to build for his daughter a golden palace on the island in the middle of Lake Van, which has long been called the “sea of Nairi,” so great it is. And he gave her servants only women and girls so that no one would embarrass the beauty of the rest.
But the king did not know how other fathers did not know him, and other fathers did not know after him that Tamar’s heart was no longer free. And she gave it not to the king and not to the prince, but to the poor azat, who had nothing in the world but beauty, strength and courage. Who remembers now, what was his name? And Tamar managed to exchange with the young man a look and a word, an oath and a kiss.
But the waters of Van lay between the lovers.
Tamar knew that, on the orders of his father, the guards were watching day and night whether a boat was sailing from the shore to the forbidden island. Her lover also knew this. And one evening, wandering in anguish along the bank of Van, he saw a distant fire on the island. Small as a spark, he trembled in darkness, as if trying to say something. And peering into the distance, the young man whispered:
A distant fire, do you send me your light?
Are not you - pretty beauties hello?
And the light, as if responding to him, flashed brighter.
Then the youth realized that his beloved was calling him. If at nightfall you swim across the lake, not a single guard will notice the swimmer. A bonfire on the shore will serve as a beacon so as not to stray in the dark.
And the lover rushed into the water and swam to a distant light, to the place where his beautiful Tamar was waiting.
He swam for a long time in the cold dark waters, but the scarlet flower of fire instilled courage in his heart.
And only the bashful sister of the sun Lusin, gazing out from behind the clouds from the dark sky, witnessed the meeting of lovers.
They spent the night together, and the next morning the young man set off again.
So they began to meet every night. In the evening, Tamar made a fire on the shore so that her lover could see where to swim. And the light of the flame served the youth as a guardian against the dark waters that the gates of the underground worlds, inhabited by water spirits hostile to man, open at night.
Who remembers now, for a long time or shortly, how could lovers keep their secrets?
But once a royal servant saw a young man in the morning returning from a lake. His wet hair stuck together, and water flowed from them, and his happy face seemed tired. And the servant suspected the truth.
And that evening, shortly before dusk, the servant hid behind a stone on the shore and waited. And he saw a distant fire lit on the island, and heard a light splash, with which a swimmer entered the water.
All looked for the servant and hurried in the morning to the king.
In fiercely king Artashez was angry. The king was angry that his daughter dared to love him, and even more angry that she did not love one of the powerful kings, that they asked for her hands, but poor Azat!
And the king ordered his servants to be on the coast at the ready with a fast boat. And when the darkness began to descend, the Tsar's people swam to the island. When they sailed more than half the way, a red bonfire flower bloomed on the island. And the king's servants piled on their oars, hurrying.
On reaching the shore, they saw the beautiful Tamar, dressed in gold-embroidered clothes, anointed with fragrant oils. From under her multicolored cap, the cap fell on her shoulders as black as agate curls. The girl sat on a carpet spread out on the shore, and fed fire from her hands with sprigs of magic juniper. And in her smiling eyes, as in the dark waters of Van, small bonfires burned.
Seeing the uninvited guests, the girl jumped to her feet in a fright and exclaimed:
You, father's servants! Kill me!
I pray one thing - do not extinguish the fire!
And the royal servants were glad to regret the beauty, but they feared Artashes' wrath. Roughly they seized the girl, and drew her away from the fire,
And then the king ordered to build for his daughter a golden palace on the island in the middle of Lake Van, which has long been called the “sea of Nairi,” so great it is. And he gave her servants only women and girls so that no one would embarrass the beauty of the rest.
But the king did not know how other fathers did not know him, and other fathers did not know after him that Tamar’s heart was no longer free. And she gave it not to the king and not to the prince, but to the poor azat, who had nothing in the world but beauty, strength and courage. Who remembers now, what was his name? And Tamar managed to exchange with the young man a look and a word, an oath and a kiss.
But the waters of Van lay between the lovers.
Tamar knew that, on the orders of his father, the guards were watching day and night whether a boat was sailing from the shore to the forbidden island. Her lover also knew this. And one evening, wandering in anguish along the bank of Van, he saw a distant fire on the island. Small as a spark, he trembled in darkness, as if trying to say something. And peering into the distance, the young man whispered:
A distant fire, do you send me your light?
Are not you - pretty beauties hello?
And the light, as if responding to him, flashed brighter.
Then the youth realized that his beloved was calling him. If at nightfall you swim across the lake, not a single guard will notice the swimmer. A bonfire on the shore will serve as a beacon so as not to stray in the dark.
And the lover rushed into the water and swam to a distant light, to the place where his beautiful Tamar was waiting.
He swam for a long time in the cold dark waters, but the scarlet flower of fire instilled courage in his heart.
And only the bashful sister of the sun Lusin, gazing out from behind the clouds from the dark sky, witnessed the meeting of lovers.
They spent the night together, and the next morning the young man set off again.
So they began to meet every night. In the evening, Tamar made a fire on the shore so that her lover could see where to swim. And the light of the flame served the youth as a guardian against the dark waters that the gates of the underground worlds, inhabited by water spirits hostile to man, open at night.
Who remembers now, for a long time or shortly, how could lovers keep their secrets?
But once a royal servant saw a young man in the morning returning from a lake. His wet hair stuck together, and water flowed from them, and his happy face seemed tired. And the servant suspected the truth.
And that evening, shortly before dusk, the servant hid behind a stone on the shore and waited. And he saw a distant fire lit on the island, and heard a light splash, with which a swimmer entered the water.
All looked for the servant and hurried in the morning to the king.
In fiercely king Artashez was angry. The king was angry that his daughter dared to love him, and even more angry that she did not love one of the powerful kings, that they asked for her hands, but poor Azat!
And the king ordered his servants to be on the coast at the ready with a fast boat. And when the darkness began to descend, the Tsar's people swam to the island. When they sailed more than half the way, a red bonfire flower bloomed on the island. And the king's servants piled on their oars, hurrying.
On reaching the shore, they saw the beautiful Tamar, dressed in gold-embroidered clothes, anointed with fragrant oils. From under her multicolored cap, the cap fell on her shoulders as black as agate curls. The girl sat on a carpet spread out on the shore, and fed fire from her hands with sprigs of magic juniper. And in her smiling eyes, as in the dark waters of Van, small bonfires burned.
Seeing the uninvited guests, the girl jumped to her feet in a fright and exclaimed:
You, father's servants! Kill me!
I pray one thing - do not extinguish the fire!
And the royal servants were glad to regret the beauty, but they feared Artashes' wrath. Roughly they seized the girl, and drew her away from the fire,