In Dublin’s fair city, where the girls are so pretty,
I first set my eyes on sweet Molly Malone,
As she wheeled her wheel-barrow, through streets broad and narrow,
Crying, "Cockles and mussels, alive, alive, oh!"
Припев:
«Alive, alive, oh, Alive, alive, oh»,
Crying "Cockles and mussels, alive, alive, oh".
She was a fishmonger, and sure 'twas no wonder,
For so were her mother and father before,
And they each wheeled their barrow, through streets broad and narrow,
Crying, "Cockles and mussels, alive, alive, oh!"
(припев)
She died of a fever, And no one could save her,
And that was the end of sweet Molly Malone.
Now her ghost wheels her barrow, through streets broad and narrow,
Crying, "Cockles and mussels, alive, alive, oh!"
В прекрасном городе Дублина, где девушки такие красивые,
Я сначала посмотрел на милую Молли Мэлоун,
Когда она проезжала по коляске, через широкие и узкие улицы,
Плач, «Кокки и мидии, живые, живые, о!»
Припев:
«Живой, живой, о, Живой, живой, о»,
Плач «Кокки и мидии, живые, живые, о».
Она была торговцем рыбой и, конечно, не удивительно,
Так и раньше были ее мать и отец,
И каждый из них перевозил их курган, по широким и узким улицам,
Плач, «Кокки и мидии, живые, живые, о!»
(Припев)
Она умерла от лихорадки, И никто не мог ее спасти,
И это был конец сладкой Молли Мэлоун.
Теперь ее призрак колес ее кургана, по улицам широкие и узкие,
Плач, «Кокки и мидии, живые, живые, о!»