В парусиновых брюках, широких, залатанных, длинных
Мы бродили вразвалку, чуть набок была голова
Мы придумали море таким, как на старых картинках
И условились в том, что открыты не все острова
Мы придумали город, где сушатся старые сети
Где вокзал и причал одинаково рыбой пропах
Мы придумали город, в котором суровые дети
И развешаны компасы вместо часов на столбах
Мы придумали честность такую, что дай бог любому
Если с кем-то беда, то попробуй-ка спрятать глаза
Если крик за окном, попробуй не выйти из дома
Если в шторм кто-то тонет, попробуй гасить паруса
Но мгновенье приходит, и возраст такой наступает
Вырастаем из улочек маленькой милой земли
Стрелка полюс меняет, и город придуманный тает
И пора уходить, и пора нам сжигать корабли
В парусиновых брюках, широких, залатанных, длинных
Мы бродили вразвалку, чуть набок была голова
Мы придумали море таким, как на старых картинках
И условились в том, что открыты не все острова
In canvas trousers, wide, patched, long
We roamed waddle, slightly to the side was the head
We came up with the sea such as in the old pictures
And agreed that not all islands are open
We have come up with a city where old networks are drying.
Where the station and the pier equally smelled fish
We have come up with a city in which harsh children
And hanging compasses instead of hours on the pillars
We came up with such honesty that God forbid anyone
If with someone trouble, then try to hide his eyes
If the scream outside the window, try not to leave the house
If someone drowns in a storm, try to put out the sails
But the instant comes, and such age comes
We grow up from the streets of a small sweet land
The arrow pole changes, and the city invented melts
And it's time to leave, and it's time for us to burn the ships
In canvas trousers, wide, patched, long
We roamed waddle, slightly to the side was the head
We came up with the sea such as in the old pictures
And agreed that not all islands are open