She lay naked on the rug, weaving gently against the softness. It stroked and moved her back. The candle was a steady pillar of light. She lay with her legs apart, her knees drawn up, her hands and arms along her side and her palms facing upwards, in this open vulnerable position which she had learned to feel comfortable in. She smiled a half smile returning to a conquest, remembering how she had undercome the temptation to see the strength as male, hard and strained, and instead to see it as a soft and vulnerable, organic and flowing like a weed that dances with the wind.
The sweet smell of fresias reached her with their clear fragnance and the smell of her own skin, soft and freshly bathed. She tried always to let it be like this - for commonplace things to become sensual things, for sensual things to become spiritual. Within her sensuality lay Nature flowing in her, the circles of the Moon enchained with her body. The bands of light in the cone of her hair which marked all her bareheaded sons with the precision of rings inside a tree. And her spirit felt itself swell and grown like a seed ready to burst into life.
Her oneness with Nature was at once a surrendering to and a drawing from. A flowing power, a grow which gave her peace and contentment.
Her child played nearby. It too was naked, its soft baby hair falling onto the tiny back. It moved with the grace of a animal, and the tiny gold eyes sparkled with playfulness and lurked curiosity. The child came to his mother and lay beside her on the rug, the dark wool highlighting the soft low for young skin. She pressed her pink wet mouth to her mothers nipple, turned full towards her and sucked for milk and comfort. Her hand grasped up the breast to study it and their skins glided and melded.
Woman and Child. The two, of once one.
The woman felt a slow warm pleasure of the child's gentle sucking. It spread across her breast down to her vulva, made her close her eyes languorously. This too she had accepted joyfully, that every happy emotion made her feel sensual and this was part of understanding her emotions with mind, body and spirit.
The dark strong hair over her pubic bone had once frightened her and the moist _________ in that powerful place she had not been apt to acknowledge her own but now she accepted it, loved this place for all the pleasure and inner strength it gave her.
The child finished sucking, crawled up onto his mother's belly and eased itself down to look at the triangle of dark hair unconsciously echoing his first journey down from her womb. The child slipped down and came to look at this place from below, knowing that it too had a similar place. The mother raised her torso and rested on her elbows to look down at the child, smiling at his awareness and wish to know.
- It is my vulva, - she whispered. - The place from which you came, the place of original magic.
The child smiled.
Пока что это всё, что разобрала.
Она лежала обнаженной на ковре, мягко трясясь против мягкости. Он погладил и отодвинул ее назад. Свеча представляла собой устойчивый столб света. Она лежала, расставив ноги, подтянув колени, руки и руки вдоль бока, а ладони смотрели вверх, в этой открытой уязвимой позе, в которой она научилась чувствовать себя комфортно. Она улыбнулась полуулыбкой, возвращаясь к победе, вспоминая как она испытала искушение увидеть силу как мужскую, жесткую и напряженную, а вместо этого увидеть ее как мягкую и уязвимую, органичную и плавную, как сорняк, танцующий с ветром.
Сладкий запах фрезий доходил до нее своим ясным ароматом и запахом ее собственной кожи, мягкой и свежевымытой. Она всегда старалась, чтобы все было так - чтобы обычные вещи стали чувственными, а чувственные - духовными. Внутри ее чувственности была природа, текущая в ней, круги Луны скованы ее телом. Полосы света в конусе ее волос, которые отмечали всех ее непокрытых сыновей с точностью колец внутри дерева. И ее дух почувствовал, что набухает и растет, как семя, готовое к жизни.
Ее единство с природой было одновременно подчинением и извлечением из нее. Текущая сила, рост, который давал ей покой и удовлетворение.
Рядом играл ее ребенок. Он тоже был голым, его мягкие детские волосы падали на крошечную спинку. Он двигался с грацией животного, а крохотные золотые глазки искрились игривой и таили любопытство. Ребенок подошел к матери и лег рядом с ней на ковер, темная шерсть подчеркивала мягкую для молодой кожи. Она прижалась розовыми влажными губами к соску матери, повернулась к ней и стала сосать молоко и утешение. Ее рука взяла грудь, чтобы изучить ее, и их кожа скользнула и слилась.
Женщина и ребенок. Два, один раз.
Женщина чувствовала медленное теплое удовольствие от нежного сосания ребенка. Он распространился по ее груди до вульвы, заставив томно закрыть глаза. Она тоже с радостью приняла это, что каждая счастливая эмоция заставляла ее чувствовать себя чувственной, и это было частью понимания ее эмоций разумом, телом и духом.
Темные крепкие волосы на лобке когда-то пугали ее, а влажный _________ в этом могущественном месте она не была склонна признавать свое собственное, но теперь она приняла их, полюбила это место за все удовольствие и внутреннюю силу, которые оно доставляло ей.
Ребенок закончил сосать, забрался на живот матери и опустился вниз, чтобы посмотреть на треугольник темных волос, бессознательно повторяя его первое путешествие вниз из ее чрева. Ребенок соскользнул и подошел посмотреть на это место снизу, зная, что и там было такое же место. Мать приподняла туловище и оперлась на локти, чтобы посмотреть на ребенка, улыбаясь его осознанности и желанию знать.
- Это моя вульва, - прошептала она. - Место, откуда вы пришли, место исконной магии.
Ребенок улыбнулся.
Пока что это всё, что разобрала.