Всего семнадцать страниц одолев, ты думал, что уже всё прочитал,
Раз и навсегда уяснив, кто в этой книжке лев, а кто шакал,
Заметок пафосных на полях немало набросал,
в духе: "Деньги - всего лишь бумага, золото - всего лишь металл".
Проблем сложней твоих, конечно, никогда никто не решал,
Ничья душа ещё так не дрожала от боли, еле дыша
И весь человеческий опыт не стоит ломаного гроша,
Ведь никто ещё так не плакал, никто ещё так не ржал.
Предки, жизни тебя уча, всего лишь ездили по ушам,
У бати вон в аттестате сплошные "тройки" - ты же видел сам.
Пора уйти, сделав разными ваши адреса,
Пожав кормившую тебя руку, которую ты так часто кусал.
Припев:
Твой бунт против папы и мамы
Закончится офисным креслом,
Мерцающим синим экраном,
И нудным трудом бесполезным.
На место протеста и крика
Придут тишина и усталость.
Твоя жизнь - не кино и не книга,
Какая жалость... Какая жалость...
С этих пор ты сам себе режиссёр, сам себе актёр и сам себе оператор.
Камера! Мотор! Попёр за кадром кадр. Стоп! Снято!
В монтажной комнате памяти из этого нарежут позже,
Что-то похожее на то, что было, но не тоже самое всё же.
Самый обычный случай при просмотре вдруг проберёт до дрожи
И вставит так, что шелохнуться даже не сможешь.
Фраза, кем-то тогда небрежно брошенная, сложена
Из слов слишком правильных, даже для словаря Ожегова.
Но, по-хорошему, не стоит чересчур увлекаться перемоткой назад,
Туда, где универ, школа или детский сад,
Ведь ты уже ушёл, сделав разными ваши адреса,
Пожав кормившую тебя руку, которую так часто кусал.
Припев:
Твой бунт против папы и мамы
Закончится офисным креслом,
Мерцающим синим экраном,
И нудным трудом бесполезным.
На место протеста и крика
Придут тишина и усталость.
Твоя жизнь - не кино и не книга,
Какая жалость... Какая жалость...
Only seventeen pages overcame, you thought you had already read everything,
Once and for all, knowing who in this book is a lion, and who is a jackal,
Notes pathetic in the fields a lot of sketches,
in the spirit: "Money is just paper, gold is just metal."
Of course, no one has ever solved your problems more difficult than yours,
No one else's soul shook with pain, barely breathing
And all the human experience is not worth a penny,
After all, no one else cried so much, no one else so did not neigh.
Ancestors, your life is learning, just went to the ears,
Bati won in the certificate solid "troika" - you saw it yourself.
It's time to leave, making different your addresses,
Having shaken the hand that fed you, which you bitten so often.
Chorus:
Your revolt against your father and mother
Will end with an office chair,
The flickering blue screen,
And tedious work useless.
To the place of protest and shouting
There will be silence and fatigue.
Your life is not a movie or a book,
What a pity ... What a pity ...
From now on, you are your own director, your own actor and your own operator.
Camera! Motor! Poper behind the shot. Stop! Taken off!
In the editing room of memory, this will be cut later,
Something similar to what was, but not the same though.
The most usual case when viewing suddenly bursts to a shiver
And inserts so that you can not even stir.
The phrase, someone casually neglected, is folded
From words too correct, even for the dictionary of Ozhegov.
But, in an amicable way, do not get too involved with rewinding,
There, where the university, school or kindergarten,
After all, you already left, making different your addresses,
Having shaken the hand that fed you, which he bitten so often.
Chorus:
Your revolt against your father and mother
Will end with an office chair,
The flickering blue screen,
And tedious work useless.
To the place of protest and shouting
There will be silence and fatigue.
Your life is not a movie or a book,
What a pity ... What a pity ...