Жил бумажный человек
В нарисованных штанах,
С нарисованной женой
В нарисованных шелках.
Он сидел в бумажном кресле
И бумаги рисовал.
Нарисованной улыбкой
Всех встречал и провожал.
Вырисовывалась жизнь
Так, как он о ней мечтал –
Он не ссорился ни с кем
И детей не рисовал.
Но всегда имел в избытке
Нарисованных друзей
И рисующихся женщин, -
Чтобы было веселей.
Он был счастлив, он был счастлив,
Он был счастлив, как никто другой.
Но пришла к нему беда:
Кто-то на бумажном тельце
Вывел кончиком помады
Красное, большое сердце.
Просто сердце, скуки ради.
Но бумажный человек
В рисовальщицу влюбился
И решился на побег.
Он бродил, искал в тетрадных
Клетках слабые места,
Чтобы вырваться к любимой
Из бумажного листа.
А любимая смеялась
И дразнила дурачка -
Рисовала ему часто
Очень длинные рога.
Но он был счастлив, он был счастлив,
Он был счастлив, как никто другой.
Он пылал такой любовью,
Что однажды начал тлеть.
Многое снесет бумага,
Но огня ей не стерпеть.
Он горел, и с ним горели
Его деньги и сады,
Нарисованные виллы
И бумажные цветы.
И когда все стало пеплом
И взлетело в небеса,
Он запутался, счастливый,
У любимой в волосах.
Жил бумажный человек
В нарисованных штанах.
Он запутался, счастливый,
У любимой в волосах.
There was a paper man
In painted trousers,
With a painted wife
In painted silks.
He was sitting in a paper chair
He drew papers.
Drawn with a smile
I met everyone and saw off.
Life loomed out
So, how he dreamed of her -
He did not quarrel with anyone
And I did not draw any children.
But always had in abundance
Drawn friends
And drawing women, -
To make it more fun.
He was happy, he was happy,
He was happy, like no other.
But trouble came to him:
Someone on a paper calf
Has deduced a tip of lipstick
Red, big heart.
Just a heart, boredom for the sake of.
But a paper person
He fell in love with the draftsman
And decided to escape.
He wandered around, looking in tetrad
Cages are weak places,
To escape to your beloved
From a paper sheet.
And my love laughed
And the fool was teasing -
I drew him often
Very long horns.
But he was happy, he was happy,
He was happy, like no other.
He burned with such love,
What once began to smolder.
Much will take down the paper,
But she can not stand fire.
He was burning, and with him burned
His money and gardens,
Painted villas
And paper flowers.
And when everything became ashes
And soared into the sky,
He was confused, happy,
Have a favorite in your hair.
There was a paper man
In the drawn pants.
He was confused, happy,
Have a favorite in your hair.