Забытая душа
Слёзы ребёнка о прошении хлеба,
Чьё молодое чело тёрном исколото,
Чьи руки протянуты к прохожим и к небу,
Страшней и дороже нефти и золота.
Исхудавшие бледные детские руки протянуты с просьбой о надежде и хлебе.
Хрупкое тело забытой души, разорванной псами и брошенной в гневе.
Траурный ритм равнодушных походок заглушает плач детских молитвенных фраз.
Отвернувшись от света, не видим слёзный блеск бесконечно-глубоких глаз.
На этом маленьком светлом лице жаждет улыбка лить жизни истоки,
Но боль одиночества забытой души порождает лишь слёз оживших потёки.
Слёзы ребёнка о прошении хлеба,
Чьё молодое чело тёрном исколото,
Страшней и дороже нефти и золота,
А руки протянуты к прохожим и к небу…
The Forgotten Soul
Tears of a child asking for bread,
Whose young brow of a turner is struck,
Whose hands are stretched out to passers-by and to the sky,
Scary and more expensive than oil and gold.
The thin, pale, childish hands are stretched out with a request for hope and bread.
The frail body of a forgotten soul, torn apart by dogs and thrown in anger.
The mourning rhythm of indifferent adventures drowns out the crying of children's prayer phrases.
Turning away from the light, we do not see the teary glow of the infinitely deep eyes.
On this small bright face a smile is trying to pour out the life of the source,
But the pain of the solitude of the forgotten soul only breeds the tears of the revived streams.
Tears of a child asking for bread,
Whose young brow of a turner is struck,
Stranger and more expensive than oil and gold,
And hands are stretched out to passers-by and to the sky ...