Уронит ли ветер в ладони сережку ольховую,
начнет ли кукушка сквозь крик поездов куковать,
задумаюсь вновь, и, как нанятый, жизнь истолковываю
и вновь прихожу к невозможности истолковать.
Припев:
Сережка ольховая, легкая, будто пуховая,
но сдунешь ее - все окажется в мире не так,
и, видимо, жизнь не такая уж вещь пустяковая,
когда в ней ничто не похоже на просто пустяк.
Сережка ольховая выше любого пророчества.
Тот станет другим, кто тихонько ее разломил.
Пусть нам не дано изменить все немедля, как хочется,-
когда изменяемся мы, изменяется мир.
Припев.
Яснеет душа, переменами неозлобимая.
Друзей, не понявших и даже предавших,- прости.
Прости и пойми, если даже разлюбит любимая,
сережкой ольховой с ладони ее отпусти.
Припев.
Will the wind in the palm of the hand drop the alder,
will the cuckoo begin to cuckle through the screaming of trains,
I'll think again, and, as a hired man, I interpret the life
and again I come to the impossibility of interpreting.
Chorus:
The earring is alder, light, like a feather,
but blow it away - everything will turn out to be wrong in the world,
and, apparently, life is not such a trivial thing,
when nothing resembles a trifle in it.
Earring alder above any prophecy.
He will be another who has broken it gently.
Let us not be allowed to change everything immediately, as you like, -
when we change, the world changes.
Chorus.
The soul will shine, the changes unabated.
Friends, who did not understand and even betrayed, forgive.
Forgive and understand, even if you fall out of love with your beloved,
an earring of alder from her palm let her go.
Chorus.