Bolo, nebolo, na dne jazera nežije nič len ticho.
V tme a hlboko, sopka už vydýchla,
naveky ostalo ticho.
Padá vrstva za vrstvou samoty
ako nánosy mäkkého blata
a to málo svetla, čo prenikne dole,
zasvieti na moje spomienky holé.
Bolo, nebolo,
na dne jazera nežije nikto len ticho.
Bolo, nebolo, na dne jazera nežije nikto len ticho.
V tme a hlboko, sopka už vydýchla,
naveky ostalo ticho.
Padá vrstva za vrstvou samoty
ako nánosy mäkkého blata
a to málo svetla, čo prenikne dole,
zasvieti na moje spomienky holé.
Bolo, nebolo, na dne jazera nežije nič len ticho.
Len ticho.
Это было, не было ничего, кроме тишины на дне озера.
В темноте и в глубине вулкан уже выдохнул,
молчание осталось навсегда.
Слой падает после слоя одиночества
как мягкие грязевые отложения
и маленький свет, который идет вниз,
обнажить мои воспоминания.
Это было, это не было,
на дне озера никто не живет просто тишиной.
Это было, не было, никто просто не жил на дне озера.
В темноте и в глубине вулкан уже выдохнул,
молчание осталось навсегда.
Слой падает после слоя одиночества
как мягкие грязевые отложения
и маленький свет, который идет вниз,
обнажить мои воспоминания.
Это было, не было ничего, кроме тишины на дне озера.
Просто тишина.