As we go marching, marching, in the beauty of the day,
A million darkened kitchens, a thousand mill lofts gray,
Are touched with all the radiance that a sudden sun discloses,
For the people hear us singing: Bread and Roses! Bread and Roses!
As we go marching, marching, we battle too for men,
For they are women's children, and we mother them again.
Our lives shall not be sweated from birth until life closes;
Hearts starve as well as bodies; give us bread, but give us roses.
As we go marching, marching, unnumbered women dead
Go crying through our singing their ancient call for bread.
Small art and love and beauty their drudging spirits knew.
Yes, it is bread we fight for, but we fight for roses too.
As we go marching, marching, we bring the greater days,
The rising of the women means the rising of the race.
No more the drudge and idler, ten that toil where one reposes,
But a sharing of life's glories: Bread and roses, bread and roses.
Our lives shall not be sweated from birth until life closes;
Hearts starve as well as bodies; bread and roses, bread and roses.
Когда мы идем, маршируя, в красоте дня,
Миллион темных кухонь, тысяча мельниц серых лофтов,
Тронуты всем сиянием, которое раскрывает внезапное солнце,
Ибо люди слышат, как мы поем: Хлеб и Розы! Хлеб и розы!
Когда мы идем, маршируем, мы тоже сражаемся за мужчин,
Потому что они дети женщин, и мы снова их мать.
Наша жизнь не будет потеть от рождения, пока жизнь не закроется;
Сердца голодают так же, как и тела; дайте нам хлеб, но дайте нам розы.
Пока мы идем, маршируем, не пронумерованные мертвые женщины
Плачи через наше пение их древний призыв к хлебу.
Маленькое искусство, любовь и красота, которую знали их податливые духи.
Да, мы боремся за хлеб, но мы боремся и за розы.
Когда мы идем, маршируем, мы приносим большие дни,
Восстание женщин означает восстание расы.
Нет больше бездельника и бездельника, десять трудящихся там, где отдыхают,
Но разделение жизненной славы: хлеб и розы, хлеб и розы.
Наша жизнь не будет потеть от рождения, пока жизнь не закроется;
Сердца голодают так же, как и тела; хлеб и розы, хлеб и розы.