Lyrics John Keats - La Belle Dame sans Merci
Views
36
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference John Keats - La Belle Dame sans Merci, and also a translation of a song with a video or clip.
Ah, what can ail thee, wretched wight,
Alone and palely loitering;
The sedge is wither'd from the lake,
And no birds sing.
Ah, what can ail thee, wretched wight,
So haggard and so woe-begone?
The squirrel's granary is full,
And the harvest's done.
I see a lily on thy brow,
With anguish moist and fever dew;
And on thy cheek a fading rose
Fast withereth too.
I met a lady in the meads
Full beautiful, a faery's child;
Her hair was long, her foot was light,
And her eyes were wild.
I set her on my pacing steed,
And nothing else saw all day long;
For sideways would she lean, and sing
A faery's song.
I made a garland for her head,
And bracelets too, and fragrant zone;
She look'd at me as she did love,
And made sweet moan.
She found me roots of relish sweet,
And honey wild, and manna dew;
And sure in language strange she said,
I love thee true.
She took me to her elfin grot,
And there she gaz'd and sighed deep,
And there I shut her wild sad eyes--
So kiss'd to sleep.
And there we slumber'd on the moss,
And there I dream'd, ah woe betide,
The latest dream I ever dream'd
On the cold hill side.
I saw pale kings, and princes too,
Pale warriors, death-pale were they all;
Who cry'd--"La belle Dame sans merci
Hath thee in thrall!"
I saw their starv'd lips in the gloam
With horrid warning gaped wide,
And I awoke, and found me here
On the cold hill side.
And this is why I sojourn here
Alone and palely loitering,
Though the sedge is wither'd from the lake,
And no birds sing.
Alone and palely loitering;
The sedge is wither'd from the lake,
And no birds sing.
Ah, what can ail thee, wretched wight,
So haggard and so woe-begone?
The squirrel's granary is full,
And the harvest's done.
I see a lily on thy brow,
With anguish moist and fever dew;
And on thy cheek a fading rose
Fast withereth too.
I met a lady in the meads
Full beautiful, a faery's child;
Her hair was long, her foot was light,
And her eyes were wild.
I set her on my pacing steed,
And nothing else saw all day long;
For sideways would she lean, and sing
A faery's song.
I made a garland for her head,
And bracelets too, and fragrant zone;
She look'd at me as she did love,
And made sweet moan.
She found me roots of relish sweet,
And honey wild, and manna dew;
And sure in language strange she said,
I love thee true.
She took me to her elfin grot,
And there she gaz'd and sighed deep,
And there I shut her wild sad eyes--
So kiss'd to sleep.
And there we slumber'd on the moss,
And there I dream'd, ah woe betide,
The latest dream I ever dream'd
On the cold hill side.
I saw pale kings, and princes too,
Pale warriors, death-pale were they all;
Who cry'd--"La belle Dame sans merci
Hath thee in thrall!"
I saw their starv'd lips in the gloam
With horrid warning gaped wide,
And I awoke, and found me here
On the cold hill side.
And this is why I sojourn here
Alone and palely loitering,
Though the sedge is wither'd from the lake,
And no birds sing.
Ах, что может тебя побороть, убогий Уайт,
Один и бледно слоняется;
Осока увядает от озера,
И никакие птицы не поют.
Ах, что может тебя побороть, убогий Уайт,
Так измученный и такой горе-извиняющийся?
Зернохранилище белка полно,
И урожай готов.
Я вижу лилию на твоем лбу,
С мучительной влажной и лихорадочной росой;
И на твоей щеке угасающая роза
Быстро засыхает тоже.
Я встретил даму в меду
Полное прекрасное, волшебное дитя;
Ее волосы были длинными, ее нога была легкой,
И ее глаза были дикими.
Я посадил ее на своего шагающего коня,
И больше ничего не видел весь день;
Ибо боком она бы наклонилась и пела
Волшебная песня.
Я сделал гирлянду для ее головы,
И браслеты тоже и ароматная зона;
Она смотрела на меня так, как любила,
И сделал сладкий стон.
Она нашла мне сладкие корни,
И дикий мед, и роса манны;
И конечно на языке странно она сказала,
Я люблю тебя, правда.
Она отвела меня в свой эльфийский грот,
И там она посмотрела и глубоко вздохнула,
И там я закрыл ее дикие грустные глаза
Так что поцелуй спать.
И там мы спали на мхе,
И там я мечтаю, ах горе,
Последний сон, который я когда-либо мечтал
На холодной стороне холма.
Я видел бледных королей и принцев тоже,
Бледные воины, смертельно бледны были они все;
Кто кричал - "La Belle Dame Sans Merci"
Ты в плену?
Я видел их голодные губы во мраке
С ужасным зияющим предупреждением,
И я проснулся, и нашел меня здесь
На холодной стороне холма.
И именно поэтому я остановился здесь
Один и бледно слоняется,
Хотя осока увядает от озера,
И никакие птицы не поют.
Один и бледно слоняется;
Осока увядает от озера,
И никакие птицы не поют.
Ах, что может тебя побороть, убогий Уайт,
Так измученный и такой горе-извиняющийся?
Зернохранилище белка полно,
И урожай готов.
Я вижу лилию на твоем лбу,
С мучительной влажной и лихорадочной росой;
И на твоей щеке угасающая роза
Быстро засыхает тоже.
Я встретил даму в меду
Полное прекрасное, волшебное дитя;
Ее волосы были длинными, ее нога была легкой,
И ее глаза были дикими.
Я посадил ее на своего шагающего коня,
И больше ничего не видел весь день;
Ибо боком она бы наклонилась и пела
Волшебная песня.
Я сделал гирлянду для ее головы,
И браслеты тоже и ароматная зона;
Она смотрела на меня так, как любила,
И сделал сладкий стон.
Она нашла мне сладкие корни,
И дикий мед, и роса манны;
И конечно на языке странно она сказала,
Я люблю тебя, правда.
Она отвела меня в свой эльфийский грот,
И там она посмотрела и глубоко вздохнула,
И там я закрыл ее дикие грустные глаза
Так что поцелуй спать.
И там мы спали на мхе,
И там я мечтаю, ах горе,
Последний сон, который я когда-либо мечтал
На холодной стороне холма.
Я видел бледных королей и принцев тоже,
Бледные воины, смертельно бледны были они все;
Кто кричал - "La Belle Dame Sans Merci"
Ты в плену?
Я видел их голодные губы во мраке
С ужасным зияющим предупреждением,
И я проснулся, и нашел меня здесь
На холодной стороне холма.
И именно поэтому я остановился здесь
Один и бледно слоняется,
Хотя осока увядает от озера,
И никакие птицы не поют.