In Dublin's fair city, where the girls are so pretty
I first set my eyes on sweet Molly Malone
As she wheeled her wheel-barrow
Through streets broad and narrow
Crying cockles and mussels, alive, alive-O!
Alive, alive-O! alive, alive-O!
Crying cockles and mussels, alive, alive-O!
She was a fish-monger, but sure 'twas no wonder
For so were her father and mother before
And they both wheeled their barrow
Through streets broad and narrow
Crying cockles and mussels, alive, alive-O!
Alive, alive-O! alive, alive-O!
Crying cockles and mussels, alive, alive-O!
She died of a fever, and no one could save her
And that was the end of sweet Molly Malone
But her ghost wheels her barrow
Through streets broad and narrow
Crying cockles and mussels, alive, alive-O!
Alive, alive-O! alive, alive-O!
Crying cockles and mussels, alive, alive-O!
В хорошем городе Дублина, где девушки такие красивые
Я сначала посмотрел на милую Молли Мэлоун
Когда она проехала колесо
Через улицы широкие и узкие
Плачущие моллюски и мидии, живые, живые-O!
Живой, живой-O! живой, живой-O!
Плачущие моллюски и мидии, живые, живые-O!
Она была рыцарем, но, конечно, не удивительно
Так и раньше были ее отец и мать
И они оба повернули свой курган
Через улицы широкие и узкие
Плачущие моллюски и мидии, живые, живые-O!
Живой, живой-O! живой, живой-O!
Плачущие моллюски и мидии, живые, живые-O!
Она умерла от лихорадки, и никто не мог ее спасти
И это был конец сладкой Молли Мэлоун
Но ее призрак колес ее кургана
Через улицы широкие и узкие
Плачущие моллюски и мидии, живые, живые-O!
Живой, живой-O! живой, живой-O!
Плачущие моллюски и мидии, живые, живые-O!