Dov'è la figlia? Dov'è il mio trono?
Non son più padre, più re non sono.
La sorte barbara no ha più affanno,
non ha più fulmine il Ciel tiranno,
ch'esser terribile possa per me.
Vede l'istesso nemico fato,
che non più farmi può sventurato,
che, se m'uccide, crudel non è.
Где дочка? Где мой трон?
Я больше не отец, больше не король.
У судьбы варварской больше нет беды,
у тиранов на небесах больше нет молний,
что это может быть ужасно для меня.
Он видит ту же судьбу врага,
что больше не может делать меня несчастным,
что, если он убьет меня, он не будет жестоким.