У вёсачцы адной, пад Валожынам недзе
Жыла-была бабуля, побач зь ёй жылі суседзі.
Сьвіней та гадавала і гнала самапляс,
Але цыгане цераз вёску праязджалі неяк раз.
Ніхто не заўважыў, апомніліся потым,
Як у гвалце гэтым сьвіней пакралі ўпотай.
Заява ў міліцыю — гэта проста жарты.
Участковы ў калгасе — чалавек няўпарты.
Колькі не бяжы — усё роўна не дагоніш,
Ногі пазьбіваеш, рукі ўсе зломіш!
Дзядок бабулі вырашыў і ўзяўся сам за справу:
Адкапаў кулямёт з вайны, схаваўся ў канаву.
Выпіў самагону, выйшаў на трапу вайны:
«Хавайцеся па норах, абібокі і вары!».
А цыгане былі побач, у суседнім лесе.
Смажылі шашлык, п’яныя сьпявалі песьні.
Дастаўшы кулямёт, ён стрэліў па злачынцах:
«Не зьбярог сьвіней, дык паздымаю джынсы!».
Колькі не бяжы — усё роўна не дагоніш,
Ногі пазьбіваеш, рукі ўсе зломіш!
В деревне одного, недалеко от Валозина где -то
Моя бабушка жила, ее соседи жили рядом с ней.
Свинья воспитывала и гонялась
Но цыган проходила через деревню один раз.
Никто не заметил, а затем снова,
Как в насилии этой свиньи было украдено тайно.
Заявление для полиции - просто шутки.
Участок в коллективной ферме является человеком недостойным.
Сколько вы не бежите - тебе все равно, тебе все равно,
Вы сломаете ноги, вы сломаете руки!
Старик бабушки решил и взял на себя дело:
Он вырыл пулемет с войны, спрятался в канаве.
Он выпил самолет, вышел на лестницу войны:
«Скрыть от норков, бездна и поваров!».
И цыгане были поблизости, в близлежащем лесу.
Жареное барбекю, пьяные песни.
Приняв пулемет, он выстрелил в преступников:
«Я не спасаю свиней, поэтому я поднимаю джинсы!»
Сколько вы не бежите - тебе все равно, тебе все равно,
Вы сломаете ноги, вы сломаете руки!