Утро замёрзшего солнца не потревожит.
Лишь продолжит лежать, моим остывшим телом.
И я не увижу всех твоих масок
и ты не увидишь падение моих листьев
Всё, крышка накрыта, куполом неба
Прижаты к насущности наши сердца
Лежим в заточении собственных храмов
Безвозвратно и навсегда.
Я стал стражником и заключённым.
Чернилами сомнения, сам пишу, свой приговор.
The morning of the frozen sun will not disturb.
Just continue to lie, with my cooled body.
And I won't see all your masks
and you won't see the fall of my leaves
Everything is covered with a dome of the sky
Our hearts are pressed
We lie in the confinement of our own temples
Irrevocably and forever.
I became a guard and a prisoner.
Ink of doubt, I write myself, my sentence.