Пьяный гений выпил яду,
Распахнул окно.
Вечер, томная прохлада.
Погрузился в сон.
В небе, как всегда,
Бледная звезда,
Отрада.
Ничего теперь не надо,
гадкое вино,
Сердце обнял и погладил,
ласковый питон,
Падала звезда,
Догорал огонь лампады.
И уже одной ногой,
За преступною чертой,
Где-то там y черта на рогах,
Он воскликнул:
"Боже мой, если я еще живой,
Унеси меня на небеса".
Вышел месяц в черном фраке,
Острый как кинжал,
Вынул факел из кармана,
Обратился в зал.
Кромко как в трубу,
Объявил звезду,
Эстрады.
Опустилась ночь на сцену,
Тьма и пустота.
Из сплетых теней и плена,
Выплыла звезда,
Дивной красоты,
Бледная как смерть,
Поэта.
Перед ней мелькали взоры,
Словно шпоры метеоров,
Пыль планеты-девы в облаках.
Проливались чьи-то слезы,
Кровь текла, горели грезы,
Проносились годы и века.
И уже само собой,
За неведомой тропой,
Где-то там в укромных уголках,
Ей открылось: "Боже мой,
Если б я была живой,
Я пила бы сладкое вино".
Drunken genius drank poison
Opened the window.
Evening, languid coolness.
Immersed in a dream.
In the sky, as always,
Pale star,
Joy.
Nothing's needed now,
nasty wine
Heart hugged and stroked,
tender python,
A star has fallen
Burned out the lamp lamp.
And already one foot,
Behind the criminal trait,
Somewhere y damn horns
He exclaimed:
"My God, if I'm still alive,
Take me to heaven. "
A month came out in a black dress coat,
Sharp as a dagger,
He took the torch out of his pocket,
Turned to the hall.
As close as a pipe,
Announced a star
Stage
Night fell on the scene
Darkness and emptiness.
From woven shadows and captivity,
A star popped up
Marvelous beauty
Pale as death
The poet
Her eyes flashed before her
Like meteor spurs,
Dust planet maidens in the clouds.
Shed tears,
Blood flowed, dreams burned,
Years and centuries have gone by.
And by itself,
Behind an unknown path,
Somewhere in the nooks,
She opened: "My God,
If I were alive,
I would drink sweet wine. "