Lyrics Владимир Высоцкий - Песня о погибшем лётчике
Views
270
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Владимир Высоцкий - Песня о погибшем лётчике, and also a translation of a song with a video or clip.
Всю войну под завязку я все к дому тянулся,
И хотя горячился, воевал делово.
Ну, а он торопился, как-то раз не пригнулся,
И в войне взад-вперед обернулся, за два года всего ничего.
Не слыхать его пульса с сорок третьей весны,
Ну, а я окунулся в довоенные сны,
И гляжу я, дурак, но дышу тяжело.
Он был лучше, добрее, ну, а мне повезло.
Я за пазухой не жил, не пил с Господом чая,
Я ни в тыл не просился, ни судьбе под подол,
Но мне женщины молча намекали, встречая:
Если б ты там навеки остался, может мой бы обратно пришел.
Для меня не загадка их печальный вопрос,
Мне ведь тоже не сладко, что у них не сбылось.
Мне ответ подвернулся:"Извините, что цел,
Я случайно вернулся, вернулся, ну, а он не сумел".
Он кричал напоследок в самолете сгорая:
"Ты живи, ты дотянешь", - доносилось сквозь гул.
Мы летали под богом, возле самого рая,
Он поднялся чуть выше и сел там, ну а я до земли дотянул,
Встретил летчика сухо райский аэродром,
Он садился на брюхо, но не ползал на нем,
Он уснул - не проснулся, он запел - не допел,
Так что я вот вернулся, вернулся, ну а он не сумел.
Я кругом и навечно виноват перед теми,
С кем сегодня встречаться я почел бы за честь.
Но хотя мы живыми до конца долетели,
Жжет нас память и мучает совесть, у кого она есть.
Кто-то скупо и четко отсчитал нам часы
В нашей жизни короткой, как бетон полосы.
И на ней, кто разбился, кто взлетел навсегда.
Ну, а я приземлился, ну, а я приземлился, вот какая беда.
В.С. Высоцкий
1976
И хотя горячился, воевал делово.
Ну, а он торопился, как-то раз не пригнулся,
И в войне взад-вперед обернулся, за два года всего ничего.
Не слыхать его пульса с сорок третьей весны,
Ну, а я окунулся в довоенные сны,
И гляжу я, дурак, но дышу тяжело.
Он был лучше, добрее, ну, а мне повезло.
Я за пазухой не жил, не пил с Господом чая,
Я ни в тыл не просился, ни судьбе под подол,
Но мне женщины молча намекали, встречая:
Если б ты там навеки остался, может мой бы обратно пришел.
Для меня не загадка их печальный вопрос,
Мне ведь тоже не сладко, что у них не сбылось.
Мне ответ подвернулся:"Извините, что цел,
Я случайно вернулся, вернулся, ну, а он не сумел".
Он кричал напоследок в самолете сгорая:
"Ты живи, ты дотянешь", - доносилось сквозь гул.
Мы летали под богом, возле самого рая,
Он поднялся чуть выше и сел там, ну а я до земли дотянул,
Встретил летчика сухо райский аэродром,
Он садился на брюхо, но не ползал на нем,
Он уснул - не проснулся, он запел - не допел,
Так что я вот вернулся, вернулся, ну а он не сумел.
Я кругом и навечно виноват перед теми,
С кем сегодня встречаться я почел бы за честь.
Но хотя мы живыми до конца долетели,
Жжет нас память и мучает совесть, у кого она есть.
Кто-то скупо и четко отсчитал нам часы
В нашей жизни короткой, как бетон полосы.
И на ней, кто разбился, кто взлетел навсегда.
Ну, а я приземлился, ну, а я приземлился, вот какая беда.
В.С. Высоцкий
1976
Throughout the war I was stretching to the house,
And although he was hot, he fought business.
Well, he was in a hurry, he did not duck once,
And in the war back and forth turned, for two years nothing at all.
Do not hear his pulse from the forty-third of spring,
Well, I plunged into pre-war dreams,
And I look, a fool, but I'm breathing heavily.
He was better, kinder, well, and I was lucky.
I did not live in my bosom, did not drink tea with the Lord,
I did not ask for either in the rear, nor fate under the hem,
But women silently hinted to me, meeting:
If you stayed there forever, maybe mine would come back.
For me, not the mystery of their sad question,
I, too, is not sweet, that they did not come true.
The answer came to me: "I'm sorry that I'm safe,
I accidentally came back, came back, well, but he could not. "
He shouted at last in the plane burning:
"You live, you will grow," - could be heard through the rumble.
We flew under God, near the very paradise,
He rose a little higher and sat there, well, I reached the ground,
I met a pilot with a dry paradise airfield,
He sat on his belly, but did not crawl on it,
He fell asleep - he did not wake up, he sang - he did not finish it,
So I came back, I came back, but he could not.
I am all around and eternally guilty before those,
With whom today I would consider it an honor.
But although we were alive to the end,
We are burned by memory and tormented by conscience, who has it.
Someone gave me a scanty and precise countdown
In our life, short as concrete strips.
And on it, who crashed, who took off forever.
Well, I landed, well, and I landed, that's the trouble.
V.S. Vysotsky
1976
And although he was hot, he fought business.
Well, he was in a hurry, he did not duck once,
And in the war back and forth turned, for two years nothing at all.
Do not hear his pulse from the forty-third of spring,
Well, I plunged into pre-war dreams,
And I look, a fool, but I'm breathing heavily.
He was better, kinder, well, and I was lucky.
I did not live in my bosom, did not drink tea with the Lord,
I did not ask for either in the rear, nor fate under the hem,
But women silently hinted to me, meeting:
If you stayed there forever, maybe mine would come back.
For me, not the mystery of their sad question,
I, too, is not sweet, that they did not come true.
The answer came to me: "I'm sorry that I'm safe,
I accidentally came back, came back, well, but he could not. "
He shouted at last in the plane burning:
"You live, you will grow," - could be heard through the rumble.
We flew under God, near the very paradise,
He rose a little higher and sat there, well, I reached the ground,
I met a pilot with a dry paradise airfield,
He sat on his belly, but did not crawl on it,
He fell asleep - he did not wake up, he sang - he did not finish it,
So I came back, I came back, but he could not.
I am all around and eternally guilty before those,
With whom today I would consider it an honor.
But although we were alive to the end,
We are burned by memory and tormented by conscience, who has it.
Someone gave me a scanty and precise countdown
In our life, short as concrete strips.
And on it, who crashed, who took off forever.
Well, I landed, well, and I landed, that's the trouble.
V.S. Vysotsky
1976