Lyrics Владимир Высоцкий - Мой Гамлет
Views
70
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Владимир Высоцкий - Мой Гамлет, and also a translation of a song with a video or clip.
Я только малость объясню в стихе —
На всё я не имею полномочий...
Я был зачат, как нужно, во грехе —
В поту и в нервах первой брачной ночи.
Я знал, что, отрываясь от земли,
Чем выше мы, тем жёстче и суровей;
Я шёл спокойно — прямо в короли
И вёл себя наследным принцем крови.
Я знал — всё будет так, как я хочу.
Я не бывал внакладе и в уроне.
Мои друзья по школе и мечу
Служили мне, как их отцы — короне.
Не думал я над тем, что говорю,
И с лёгкостью слова бросал на ветер.
Мне верили и так, как главарю,
Все высокопоставленные дети.
Пугались нас ночные сторожа,
Как оспою, болело время нами.
Я спал на кожах, мясо ел с ножа
И злую лошадь мучил стременами.
Я знал — мне будет сказано: "Царуй!" —
Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.
И я пьянел среди чеканных сбруй,
Был терпелив к насилью слов и книжек.
Я улыбаться мог одним лишь ртом,
А тайный взгляд, когда он зол и горек,
Умел скрывать, воспитанный шутом.
Шут мёртв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!..
Но отказался я от дележа
Наград, добычи, славы, привилегий:
Вдруг стало жаль мне мёртвого пажа,
Я объезжал зелёные побеги...
Я позабыл охотничий азарт,
Возненавидел и борзых и гончих,
Я от подранка гнал коня назад
И плетью бил загонщиков и ловчих.
Я видел — наши игры с каждым днём
Всё больше походили на бесчинства.
В проточных водах по ночам, тайком
Я отмывался от дневного свинства.
Я прозревал, глупея с каждым днём,
Я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век и люди в нём
Не нравились. И я зарылся в книги.
Мой мозг, до знаний жадный как паук,
Всё постигал: недвижность и движенье, —
Но толка нет от мыслей и наук,
Когда повсюду — им опроверженье.
С друзьями детства перетёрлась нить.
Нить Ариадны оказалась схемой.
Я бился над словами — "быть, не быть",
Как над неразрешимою дилеммой.
Но вечно, вечно плещет море бед,
В него мы стрелы мечем — в сито просо,
Отсеивая призрачный ответ
От вычурного этого вопроса.
Зов предков слыша сквозь затихший гул,
Пошёл на зов, — сомненья крались с тылу,
Груз тяжких дум наверх меня тянул,
А крылья плоти вниз влекли, в могилу.
В непрочный сплав меня спаяли дни —
Едва застыв, он начал расползаться.
Я пролил кровь, как все. И, как они,
Я не сумел от мести отказаться.
А мой подъём пред смертью есть провал.
Офелия! Я тленья не приемлю.
Но я себя убийством уравнял
С тем, с кем я лёг в одну и ту же землю.
Я Гамлет, я насилье презирал,
Я наплевал на Датскую корону,—
Но в их глазах — за трон я глотку рвал
И убивал соперника по трону.
А гениальный всплеск похож на бред,
В рожденье смерть проглядывает косо.
А мы всё ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.
На всё я не имею полномочий...
Я был зачат, как нужно, во грехе —
В поту и в нервах первой брачной ночи.
Я знал, что, отрываясь от земли,
Чем выше мы, тем жёстче и суровей;
Я шёл спокойно — прямо в короли
И вёл себя наследным принцем крови.
Я знал — всё будет так, как я хочу.
Я не бывал внакладе и в уроне.
Мои друзья по школе и мечу
Служили мне, как их отцы — короне.
Не думал я над тем, что говорю,
И с лёгкостью слова бросал на ветер.
Мне верили и так, как главарю,
Все высокопоставленные дети.
Пугались нас ночные сторожа,
Как оспою, болело время нами.
Я спал на кожах, мясо ел с ножа
И злую лошадь мучил стременами.
Я знал — мне будет сказано: "Царуй!" —
Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.
И я пьянел среди чеканных сбруй,
Был терпелив к насилью слов и книжек.
Я улыбаться мог одним лишь ртом,
А тайный взгляд, когда он зол и горек,
Умел скрывать, воспитанный шутом.
Шут мёртв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!..
Но отказался я от дележа
Наград, добычи, славы, привилегий:
Вдруг стало жаль мне мёртвого пажа,
Я объезжал зелёные побеги...
Я позабыл охотничий азарт,
Возненавидел и борзых и гончих,
Я от подранка гнал коня назад
И плетью бил загонщиков и ловчих.
Я видел — наши игры с каждым днём
Всё больше походили на бесчинства.
В проточных водах по ночам, тайком
Я отмывался от дневного свинства.
Я прозревал, глупея с каждым днём,
Я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век и люди в нём
Не нравились. И я зарылся в книги.
Мой мозг, до знаний жадный как паук,
Всё постигал: недвижность и движенье, —
Но толка нет от мыслей и наук,
Когда повсюду — им опроверженье.
С друзьями детства перетёрлась нить.
Нить Ариадны оказалась схемой.
Я бился над словами — "быть, не быть",
Как над неразрешимою дилеммой.
Но вечно, вечно плещет море бед,
В него мы стрелы мечем — в сито просо,
Отсеивая призрачный ответ
От вычурного этого вопроса.
Зов предков слыша сквозь затихший гул,
Пошёл на зов, — сомненья крались с тылу,
Груз тяжких дум наверх меня тянул,
А крылья плоти вниз влекли, в могилу.
В непрочный сплав меня спаяли дни —
Едва застыв, он начал расползаться.
Я пролил кровь, как все. И, как они,
Я не сумел от мести отказаться.
А мой подъём пред смертью есть провал.
Офелия! Я тленья не приемлю.
Но я себя убийством уравнял
С тем, с кем я лёг в одну и ту же землю.
Я Гамлет, я насилье презирал,
Я наплевал на Датскую корону,—
Но в их глазах — за трон я глотку рвал
И убивал соперника по трону.
А гениальный всплеск похож на бред,
В рожденье смерть проглядывает косо.
А мы всё ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.
I only explain a little in the verse -
I do not have the authority to do anything ...
I was conceived, as it is necessary, in sin -
In the sweat and nerves of the wedding night.
I knew that, coming off the ground,
The higher we are, the stiffer and sterner;
I walked calmly - right into the kings
And behaved himself as the Crown Prince of blood.
I knew - everything will be as I want.
I have not been in vain and in the loss.
My friends on school and sword
They served me like their fathers - crowns.
I did not think what I was saying,
And easily threw the words into the wind.
They believed me as well as the leader,
All high-ranking children.
The night watchmen were afraid of us,
As a smallpox, time hurted us.
I slept on the skins, I ate meat from the knife
And the evil horse tormented by stirrups.
I knew - I will be told: "King!" -
Stamp on my forehead rocked me with a birth.
And I got drunk among the chased collectors,
He was patient with the violence of words and books.
I could only smile with my mouth,
A secret look, when he is angry and bitter,
I knew how to hide, brought up by a jester.
The Jester is now dead: "Amen!" Poor Yorik! ..
But I refused to share
Awards, booties, fame, privileges:
Suddenly I began to feel sorry for the dead page,
I went around green shoots ...
I forgot the hunting excitement,
Hated both greyhounds and hounds,
I drove the horse back from the wreckage
And he beat beaters and hunters with a whip.
I saw - our games every day
More and more resembled riots.
In flowing waters at night, secretly
I washed myself of the day's swinishness.
I began to see, stupid every day,
I missed home intrigues.
I did not like the age and people in it
Did not like. And I buried myself in books.
My brain, to knowledge as greedy as a spider,
Everything comprehended: motion and movement, -
But there is no sense of thought and science,
When everywhere - they refute.
With friends of childhood the thread was rubbed.
The thread of Ariadne was a scheme.
I fought over the words "to be, not to be",
Like an insoluble dilemma.
But eternally, eternally splashing sea of misfortunes,
In him we arrows sword - in a sieve millet,
Sifting out the ghostly answer
From the pretentious question.
Call of an ancestors hearing through the silent rumble,
He went to the call, - doubts crept from the rear,
The load of heavy thoughts went upward,
And the wings of the flesh were dragged down to the grave.
In a fragile raft, days soldered me -
Hardly frozen, he began to creep away.
I shed blood like everyone else. And, like them,
I could not refuse to take revenge.
And my rise before death is a failure.
Ophelia! I do not accept corruption.
But I called myself a murder
With someone with whom I lay down in the same land.
I Hamlet, I despised violence,
I did not care about the Danish crown, -
But in their eyes - for the throne I throat tore
And he killed the rival on the throne.
A brilliant splash is like a delusion,
In the birth of death skips obliquely.
And we all put a tricky answer
And we do not find the right question.
I do not have the authority to do anything ...
I was conceived, as it is necessary, in sin -
In the sweat and nerves of the wedding night.
I knew that, coming off the ground,
The higher we are, the stiffer and sterner;
I walked calmly - right into the kings
And behaved himself as the Crown Prince of blood.
I knew - everything will be as I want.
I have not been in vain and in the loss.
My friends on school and sword
They served me like their fathers - crowns.
I did not think what I was saying,
And easily threw the words into the wind.
They believed me as well as the leader,
All high-ranking children.
The night watchmen were afraid of us,
As a smallpox, time hurted us.
I slept on the skins, I ate meat from the knife
And the evil horse tormented by stirrups.
I knew - I will be told: "King!" -
Stamp on my forehead rocked me with a birth.
And I got drunk among the chased collectors,
He was patient with the violence of words and books.
I could only smile with my mouth,
A secret look, when he is angry and bitter,
I knew how to hide, brought up by a jester.
The Jester is now dead: "Amen!" Poor Yorik! ..
But I refused to share
Awards, booties, fame, privileges:
Suddenly I began to feel sorry for the dead page,
I went around green shoots ...
I forgot the hunting excitement,
Hated both greyhounds and hounds,
I drove the horse back from the wreckage
And he beat beaters and hunters with a whip.
I saw - our games every day
More and more resembled riots.
In flowing waters at night, secretly
I washed myself of the day's swinishness.
I began to see, stupid every day,
I missed home intrigues.
I did not like the age and people in it
Did not like. And I buried myself in books.
My brain, to knowledge as greedy as a spider,
Everything comprehended: motion and movement, -
But there is no sense of thought and science,
When everywhere - they refute.
With friends of childhood the thread was rubbed.
The thread of Ariadne was a scheme.
I fought over the words "to be, not to be",
Like an insoluble dilemma.
But eternally, eternally splashing sea of misfortunes,
In him we arrows sword - in a sieve millet,
Sifting out the ghostly answer
From the pretentious question.
Call of an ancestors hearing through the silent rumble,
He went to the call, - doubts crept from the rear,
The load of heavy thoughts went upward,
And the wings of the flesh were dragged down to the grave.
In a fragile raft, days soldered me -
Hardly frozen, he began to creep away.
I shed blood like everyone else. And, like them,
I could not refuse to take revenge.
And my rise before death is a failure.
Ophelia! I do not accept corruption.
But I called myself a murder
With someone with whom I lay down in the same land.
I Hamlet, I despised violence,
I did not care about the Danish crown, -
But in their eyes - for the throne I throat tore
And he killed the rival on the throne.
A brilliant splash is like a delusion,
In the birth of death skips obliquely.
And we all put a tricky answer
And we do not find the right question.