Lyrics Владимир Оксиковский - Сестра милосердия. Ведьма.
Views
72
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Владимир Оксиковский - Сестра милосердия. Ведьма., and also a translation of a song with a video or clip.
Она летала белая,
Во все, как ни странно, веря,
А мы кричали, будто что-то делали:
"Ведьма, ведьма, ведьма..."
В белом накрахмаленном халате,
В блестящих итальянских босоножках,
Она пахла ватой
И йодом немножко.
Пролетая над городом в полночь,
Заглядывала в окна и, казалось,
Светом заполняется комната,
Но пролетала, какая жалость..
Бездуховная духовность, духовная бездуховность...
Как много накручено журналистами в этот ком,
А, по-моему, что без страсти—
Отдает душком.
Сестра, не лечи протухшее -
Покойникам — морг и земля,
Сестра, не касайся потухшего,
Чернотой запачкаешь себя.
Мы мужчины и женщины,
Мы упремся в семью,
Пока не даст трещину
Они или мы: одно из двух.
Она летала белая,
Во все, как ни странно, веря,
А мы кричали, будто что-то делали:
"Ведьма, ведьма, ведьма..."
Сестра, вот он, ждущий наркоза,
На дверях решетки плачет.
Вколи ему дозу
Промеж лопаток
Родиной.
Перемолов кости, потомки поймут,
Что это хороший клей.
Сестра моя, а у вас там лгут
Ради своих детей?
А здесь лгут: Сына убили,
А с экрана отец: "Он герой- интернационалист".
Господи что же делает с людьми уют
И микрофона свист.
А может, не лгал, да вырезали.
Пролетай, сестра, здесь все ясно!..
Она летела белая,
Во все, как ни странно, веря,
А мы кричали, будто что-то делали:
" Ведьма, ведьма, ведьма!.."
Милосердие — что это?
Милое сердце или от сердца милостыня ?
А кто-то решил согреться
0 тело, завернутое в каменную простыню.
И удалось, даже других греет
Самогоном наших страстей.
Пролетай, сестра здесь силы не имеет
чистота простыней.
Она летала белая,
Во все, как ни странно, веря,
А мы кричали, будто что-то делали:
"Ведьма, ведьма, ведьма..."
Убеждая себя, что правы,
А все пролетающее нечисто.
Милая моя не обижайся, мы наглотались отравы
Одного тифлисского семинариста.
И трубами в тебя целили
И давили твои колокольчики,
А завидев тебя целую,
Ждали большего.
Во все, как ни странно, веря,
А мы кричали, будто что-то делали:
"Ведьма, ведьма, ведьма..."
В белом накрахмаленном халате,
В блестящих итальянских босоножках,
Она пахла ватой
И йодом немножко.
Пролетая над городом в полночь,
Заглядывала в окна и, казалось,
Светом заполняется комната,
Но пролетала, какая жалость..
Бездуховная духовность, духовная бездуховность...
Как много накручено журналистами в этот ком,
А, по-моему, что без страсти—
Отдает душком.
Сестра, не лечи протухшее -
Покойникам — морг и земля,
Сестра, не касайся потухшего,
Чернотой запачкаешь себя.
Мы мужчины и женщины,
Мы упремся в семью,
Пока не даст трещину
Они или мы: одно из двух.
Она летала белая,
Во все, как ни странно, веря,
А мы кричали, будто что-то делали:
"Ведьма, ведьма, ведьма..."
Сестра, вот он, ждущий наркоза,
На дверях решетки плачет.
Вколи ему дозу
Промеж лопаток
Родиной.
Перемолов кости, потомки поймут,
Что это хороший клей.
Сестра моя, а у вас там лгут
Ради своих детей?
А здесь лгут: Сына убили,
А с экрана отец: "Он герой- интернационалист".
Господи что же делает с людьми уют
И микрофона свист.
А может, не лгал, да вырезали.
Пролетай, сестра, здесь все ясно!..
Она летела белая,
Во все, как ни странно, веря,
А мы кричали, будто что-то делали:
" Ведьма, ведьма, ведьма!.."
Милосердие — что это?
Милое сердце или от сердца милостыня ?
А кто-то решил согреться
0 тело, завернутое в каменную простыню.
И удалось, даже других греет
Самогоном наших страстей.
Пролетай, сестра здесь силы не имеет
чистота простыней.
Она летала белая,
Во все, как ни странно, веря,
А мы кричали, будто что-то делали:
"Ведьма, ведьма, ведьма..."
Убеждая себя, что правы,
А все пролетающее нечисто.
Милая моя не обижайся, мы наглотались отравы
Одного тифлисского семинариста.
И трубами в тебя целили
И давили твои колокольчики,
А завидев тебя целую,
Ждали большего.
She flew white,
In all, oddly enough, believing
And we shouted as if we were doing something:
"Witch, witch, witch ..."
In a white starched robe,
In brilliant Italian sandals,
She smelled like cotton
And a little iodine.
Flying over the city at midnight
I looked in the windows and seemed
The room fills with light
But flying, what a pity ..
Spiritless spirituality, spiritual spiritlessness ...
How many journalists screwed up in this com,
And, in my opinion, that without passion—
Gives a smack.
Sister, do not treat rotten -
The dead - morgue and land,
Sister, do not touch the extinct,
Blacken dirty yourself.
We are men and women
We're going to family
Until it cracks
They or us: one of the two.
She flew white,
In all, oddly enough, believing
And we shouted as if we were doing something:
"Witch, witch, witch ..."
Sister, here he is, waiting for the anesthesia,
On the door of the lattice crying.
Give him a dose
Blade spacing
Homeland.
Grind bones, descendants will understand
What is good glue.
My sister, and you lie there
For your children?
And here they lie: They killed the son,
And from the screen the father: "He is an internationalist hero."
Lord, what does coziness do to people?
And the microphone whistling.
Or maybe not lied, but cut out.
Fly, sister, everything is clear here! ..
She flew white,
In all, oddly enough, believing
And we shouted as if we were doing something:
"Witch, witch, witch! .."
What mercy is that?
A sweet heart or heartfelt charity?
And someone decided to keep warm
0 body wrapped in a stone sheet.
And succeeded, even others warm
Moonshine of our passions.
Fly, sister here has no power
clean sheets
She flew white,
In all, oddly enough, believing
And we shouted as if we were doing something:
"Witch, witch, witch ..."
By convincing yourself that you are right
And all that passes is unclean.
My dear, do not be offended, we swallowed poison
One Tiflis seminarian.
And pipes are aiming at you
And they crushed your bells,
And seeing you kiss,
Waited for more.
In all, oddly enough, believing
And we shouted as if we were doing something:
"Witch, witch, witch ..."
In a white starched robe,
In brilliant Italian sandals,
She smelled like cotton
And a little iodine.
Flying over the city at midnight
I looked in the windows and seemed
The room fills with light
But flying, what a pity ..
Spiritless spirituality, spiritual spiritlessness ...
How many journalists screwed up in this com,
And, in my opinion, that without passion—
Gives a smack.
Sister, do not treat rotten -
The dead - morgue and land,
Sister, do not touch the extinct,
Blacken dirty yourself.
We are men and women
We're going to family
Until it cracks
They or us: one of the two.
She flew white,
In all, oddly enough, believing
And we shouted as if we were doing something:
"Witch, witch, witch ..."
Sister, here he is, waiting for the anesthesia,
On the door of the lattice crying.
Give him a dose
Blade spacing
Homeland.
Grind bones, descendants will understand
What is good glue.
My sister, and you lie there
For your children?
And here they lie: They killed the son,
And from the screen the father: "He is an internationalist hero."
Lord, what does coziness do to people?
And the microphone whistling.
Or maybe not lied, but cut out.
Fly, sister, everything is clear here! ..
She flew white,
In all, oddly enough, believing
And we shouted as if we were doing something:
"Witch, witch, witch! .."
What mercy is that?
A sweet heart or heartfelt charity?
And someone decided to keep warm
0 body wrapped in a stone sheet.
And succeeded, even others warm
Moonshine of our passions.
Fly, sister here has no power
clean sheets
She flew white,
In all, oddly enough, believing
And we shouted as if we were doing something:
"Witch, witch, witch ..."
By convincing yourself that you are right
And all that passes is unclean.
My dear, do not be offended, we swallowed poison
One Tiflis seminarian.
And pipes are aiming at you
And they crushed your bells,
And seeing you kiss,
Waited for more.