Мокрый асфальт, фары в глаза.
Здесь нету "можно" и нету "нельзя".
Все мы дочки городов, маленьких своих миров.
Слепит глаза глянцевый свет,
И я — третья справа, а шестой уже нет,
И одна на всех история — невесёлая.
Новосёлы мы в столице...
Настежь окна, девочки-лунатики,
Слёзы-водка расшибёт на фантики
Босиком по стёклам млечного пути.
В столице...
Настежь окна, девочки-лунатики,
Детство сдохло, расплетаем бантики,
Я на всё согласна,
Кроме любви.
Стразы-глаза проще закрыть,
Всё сделать как надо, закурить и забыть.
За спасибо их бумажное
Всё исполнено. И неважно мне.
Домой позвонить, маме сказать,
Что идёт всё как надо, можно только мечтать!
Тут одна на всех история — территория, поле боя — я
В столице...
Настежь окна, девочки-лунатики,
Слёзы-водка расшибёт на фантики
Босиком по стёклам млечного пути.
В столице...
Настежь окна, девочки-лунатики,
Детство сдохло, расплетаем бантики,
Я на всё согласна,
Кроме любви.
Wet asphalt, headlights in the eyes.
There is no "it is possible" and there is no "it is impossible".
We are all the daughters of cities, our little worlds.
Blind eyes glossy light,
And I am the third from the right, and the sixth is gone,
And one story at all - unhappy.
We are new in the capital ...
Open wide windows, lunatic girls,
Tears-vodka will be cut into wrappers
Barefoot on the glasses of the Milky Way.
In the capital...
Open wide windows, lunatic girls,
Childhood is dead, we weave the bows,
I agree with everything,
Except for love.
Rhinestones-eyes are easier to close,
Do everything as it should, smoke and forget.
For thanks to their paper
Everything is done. And it does not matter to me.
Home call, my mother say,
What goes all right, you can only dream!
Here, one story at all - the territory, the battlefield - I
In the capital...
Open wide windows, lunatic girls,
Tears-vodka will be cut into wrappers
Barefoot on the glasses of the Milky Way.
In the capital...
Open wide windows, lunatic girls,
Childhood is dead, we weave the bows,
I agree with everything,
Except for love.