Он когда-нибудь станет совсем чужим.
Мне об этом вчера говорила мама.
Только так мы к «когда-нибудь» не спешим…
Я – намеренно, ты – как всегда случайно.
И реветь, и глотать сигаретный дым,
Растирая мэйбеллин по щекам.
«Что ж ты, глупая, плачешь? Да черт бы с ним!»
Что мне черт? Я и богу-то не отдам.
Этот город совсем мне соленым стал.
А ты – комом в горле. Ножом в спине.
Кто же выбьет из-под твоих ног пьедестал
На котором так часто ты снишься мне?
Я бы рада, быть может, тебя забыть.
Загулять и абсентом запить тебя.
Только кто тебя будет вот так любить?
Да и кто будет так не любить меня?...
Я бы носом уткнулась в твое плечо…
«Ты прости меня, знаешь, за все прости,
За любовь, за мечту, и за то еще,
Что я вряд ли смогу от тебя уйти».
He will ever be quite a stranger.
My mother told me about it yesterday.
Only in this way we are not in a hurry to "someday" ...
I - intentionally, you - as always by chance.
And roar, and swallow cigarette smoke,
Rubbing meybellin on cheeks.
“Why are you stupid crying? Damn him! ”
What the hell am I? I won't give it to God.
This city has become quite salty to me.
And you - a lump in the throat. A knife in the back.
Who will knock a pedestal from under your feet
Which so often do you dream about me?
I would be glad, perhaps, to forget you.
Spree and absinthe wash you down.
But who will love you like this?
And who will not love me like that? ...
I would have buried my nose in your shoulder ...
"Forgive me, you know, forgive everything,
For love, for a dream, and for something else,
That I can hardly get away from you. ”