Он был поэтом для ее стихов, она была рассветом для него,
И поезд убегающих часов все за них решил давно.
Резвые пляски урбана и голоса уносит в провода,но ночь не выпита до дна.
Синее синее небо внутри,под мелодию ветра тихо таяли эти дни,
И как же биться сердцу без тебя теперь,-спросила она и захлопнула дверь.
Эти клавиши еще помнят весну,нотами души,наиграя тишину,
И не надо слов,что прошла тоска,за тебя все скажет музыка..за тебя все скажет музыка...
Черные клавиши белые клавиши и по-другому ты не переставишь их,нет,и не услышит в гудках телефонный ответ,
Обрывки старых нот,полупустой блокнот и лишь один куплет,где музыки больше нет.
Эти клавиши,еще помнят весну нотами души,наиграя тишину,
И не надо слов,что прошла тоска,за тебя все скажет музыка..за тебя все скажет музыка...
He was a poet for her poetry, she was the dawn for him,
And the train of runaway clocks decided all for them for a long time.
The sharp dances of the urban and the voice are carried away to the wires, but the night is not drunk to the bottom.
The blue blue sky inside, to the melody of the wind, these days quietly melted,
And how to fight heart without you now, "she asked and slammed the door.
These keys still remember the spring, the notes of the soul, playing the silence,
And do not say that the melancholy has gone, music will tell you everything ... music will tell you everything ...
The black keys are white keys and in another way you will not rearrange them, no, and will not hear in the ringing a phone answer,
Scraps of old notes, a half-empty notebook and only one verse where music is no more.
These keys, still remember the spring notes of the soul, playing a quiet silence,
And do not say that the melancholy has gone, music will tell you everything ... music will tell you everything ...