сердце билось медленно, как будто бы
никуда не спешивший ребенок
шел по поребрику неизвестной улицы непонятно куда
и ему было все равно,
есть ли поблизости метро, или взрослые,
или магазин где продают чупа-чупсы по три
и жевачки по два, все из красителей
и резины и еще чего-то нехорошего,
но как дети, которые никуда не спешат,
не воспринимают гадость как гадость
и не видят грязи в сердцах своих родителей,
так и я как-то раз никуда не спешила
в разгар самого часа пик на главном
из всех проспектов питера, и вдруг сердце моё
заколотилось от безумной любви со скоростью
стука колес поезда метро,
в котором этот ребенок проезжал подо мной
в свою частную школу, опаздывая на урок математики,
так же как и он, я не видела, как падают в грязь
бездомные и на колени оскорбленные мужьями матери,
а их дети смотрят пустыми глазами
на слезы взрослых и никуда не спешат,
потому что мультики в три пятнадцать,
а сейчас еще только утро и восемь.
я так же как он была ослеплена,
но не медленным биением равнодушного детского сердца,
восхищающегося цветами, а не оттенками,
но зато более искренне восхищающегося,
чем сердце взрослого, восторженно читающего
бродского с индивидуальным выражением
и выражением лица таким, как будто бы он сам - бродский...
я была ослеплена отчаянно колотящимся сердцем,
готовым выскочить из грудной клетки,
вырваться на проспект и быть затоптанным
чьими-то ботинками от гуччи, или кедами от конверс,
или еще чем-то чужим, что нами ценится больше своего собственного,
я прижала к груди обе руки, чтобы сердце не выпрыгнуло,
и не могла себе объяснить, честнее ли я ребенка,
который объяснял учительнице в эту минуту,
что опоздал на урок потому что какие-то люди
спрашивали его, не против ли он, если они его потрогают..
я не знаю, честная ли я перед собой, объясняя
свое колотящееся сердце любовью,
а не медицинским диагнозом - тахикардия.
the heart was beating slowly, as if
unmoving child
walking along the curb of an unknown street
and he didn't care
is there a subway nearby, or adults,
or shop where they sell chupa chups three
and chewing gum two, all from dyes
and rubber and something else bad
but like children who are not in a hurry,
do not perceive filth as muck
and do not see the dirt in the hearts of their parents,
so I somehow did not hurry anywhere
at the height of the rush hour on the main
of all the avenues of Peter, and suddenly my heart
pounded from mad love with speed
knocking the wheels of a subway train,
in which this child was driving under me
to his private school, late for a math lesson,
just like him, I did not see how they fall into the mud
homeless and kneeled offended by their mothers husbands,
and their children are watching with empty eyes
on tears of adults and not in a hurry,
because cartoons are three fifteen,
and now it's only morning and eight.
I was as blind as he was
but not slow beating indifferent children's heart,
admiring colors rather than shades
but more sincerely admiring,
than the heart of an adult who reads enthusiastically
Brodsky with an individual expression
and a facial expression such as if he himself is Brodsky ...
I was blinded by a desperate heart pounding
ready to jump out of the chest,
break out on the avenue and be trampled
someone's boots from gucci, or sneakers from converse,
or something else that we value more than our own,
I pressed both hands to my chest so that my heart would not jump out,
and could not explain to myself whether I am more honest than a child,
who explained to the teacher at that moment
that I was late for the lesson because some people
they asked him if he would mind if they touched him ..
I don't know if I'm honest with myself, explaining
my heart pounding with love
rather than a medical diagnosis, tachycardia.