Ой, хочу чаю, хочу чаю, чаю кипяченого.
Ой, не мажора я люблю, а политзаключенного.
А он не бывший секретарь, он не уполномоченный,
А он с рождения такой: "Совдепом" замороченный.
Он был простой советский рокер, во барабаны громко бил,
Эх, но лиха беда случилась, и КГБ его забрил.
А суд недолго продолжался - присудили Колыму:
Ой, наказали, своих песен да чтоб не пел он никому.
Ой, хочу чаю, аж кончаю, чаю кипяченого,
Ой, не мажора я люблю, а политзаключенного.
Ой, мама, долгая дорога да советская тюрьма,
А это то, что не от Бога - да это то, что от дерьма.
А целовать бы мне милого в его ясные глаза -
Ой, комиссарская зараза, эх, до чего ж ты довела.
А мне и больно, мне и сладко, что он не такой, как все.
Тех, кто правду ищет, гонют на родимой стороне.
Ой, хочу водки, дайте водки, чтобы боль свою залить...
Ох, непростое это дело - заключенного любить...
Oh, I want tea, I want tea, tea boiled.
Oh, I do not like a major, but a political prisoner.
But he is not a former secretary, he is not authorized,
And he since birth is: & quot; Sovdepom & quot; confused.
He was a simple Soviet rocker, he beat the drums loudly,
Eh, but the disaster has happened, and the KGB cracked it.
And the trial did not last long - they awarded Kolyma:
Oh, punished, his songs so that he does not sing to anyone.
Oh, I want tea, I’m cumming already, boiled tea,
Oh, I do not like a major, but a political prisoner.
Oh, mom, long way but Soviet prison,
And this is something that is not from God - but this is something from shit.
And to kiss me sweet in his clear eyes -
Oh, commissar infection, oh, how are you brought.
And it hurts me, and it is sweet for me that he is not like everyone else.
Those who are looking for the truth are being chased on their own side.
Oh, I want vodka, give vodka, so that I can pour my pain ...
Oh, this is not a simple matter - to love a prisoner ...