- Да. Любовь это болезнь, вы правы. И чаще всего она напоминает глупую гонку за своей фантазией и эта иллюзорная погоня полна мучительной похоти, драматизма и в итоге оборачивается чередой жесточайших разочарований, в которых пламенная страсть оборачивается холодной ненавистью и изменами. Я знаю это. Но я знаю, так же, солдат, которые без рук, без ног, с ползущими за ними кишками и зубами рвали врага, потому что их ждали дома любимые женщины. Я прошёл с ними через 17 больших сражений и я знаю чьи имена они выхаркивают, когда я за недостатком обезболивающих препаратов, по живому шью им раны и когда их зубы крошатся от невыносимой боли. Я знаю, какие слова выташниваются вместе с кровью, когда я без наркоза отпиливаю им загангрененные ноги и руки. Я знаю на кого они молятся и кого зовут, когда лежат вывернутые на изнанку на моём, залитом кровью, операционном столе. Они зовут своих женщин. И только потому и выживают, что эти женщины в их, задымленном болевым шоком, сознании приходят к ним. Приходят и поют им песни о любви и кладут им руки на головы. И те выживают не потому что я хороший врач, а потому что им есть за что держаться в этом аду.
Да, их профессия - ненависть, но это снаружи, а внутри... Вызнаете что держит их изнутри? И заставляет их выживать?
- Yes. Love is a disease, you are right. And more often it reminds of a stupid race for its fantasy, and this illusory chase is full of painful lust, drama and ultimately turns into a series of cruel disappointments, in which fiery passion turns into cold hatred and betrayal. I know it. But I know, in the same way, soldiers who, without arms, without legs, with guts crawling behind their teeth, tore at the enemy, because their beloved women were waiting for them at home. I went through 17 big battles with them and I know whose names they tag when I am in pain for the lack of painkillers, lively stitching them and when their teeth crumble from intolerable pain. I know which words vanish with blood when I cut off their legs and arms without anesthesia. I know whom they pray to and who they call when they are turned inside out on my blood-soaked operating table. They call their women. And it is only because they survive that these women, in their minds full of painful shock, come to them. Come and sing their love songs and put their hands on their heads. And they survive not because I am a good doctor, but because they have something to hold on to in this hell.
Yes, their profession is hatred, but it is on the outside, but on the inside ... Do you know what keeps them from the inside? And makes them survive?