Lyrics Ториэль - Единственный Сын
Views
18
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Ториэль - Единственный Сын, and also a translation of a song with a video or clip.
ЕДИНСТВЕННЫЙ СЫН
На засов тугой закрыла дверь, в очаг подбросила дров,
Потому что увидела блеск когтей и услышала хнычущий зов.
Распелся в хижине огонь и озарил потолок,
И увидел сон Единственный Сын, едва на полу прилег.
Последний пепел упал с головни, и почти потух очаг,
И проснулся опять Единственный Сын и тихо крикнул во мрак:
"Неужели я женщиной был рожден и знал материнскую грудь?
Мне снился ворох мохнатых шкур, на которых я мог отдохнуть.
Неужели я женщиной был рожден и ел из отцовской руки?
Мне снилось, что защищали меня сверкающие клыки.
Неужели я – Единственный Сын и один играл у огня?
Мне снились товарищи мои, что больно кусали меня.
Неужели я ел ячменный хлеб и водой запивал наяву?
Мне снился козленок, ночью глухой зарезанный в хлеву.
Мне снились полночные небеса, и в Джунглях полночный крик,
И тени, скользящие прочь от меня, и красный их язык.
Целый час еще, целый час еще до восхода круглой луны,
Но я вижу как днем, как светлым днем, потолок и бревна стены.
Далеко, далеко Водопады шумят – там оленей ночной водопой,
Но я слышу блеянье оленят, за самкой бегущих тропой.
Далеко, далеко Водопады шумят – там зеленой пшеницы поля,
Но я слышу: рассветный ветер идет, колосья в полях шевеля.
Открой же дверь, я ждать не могу, мне сегодня не спится тут,
Узнаю: сородичи ли мои или волки за дверью ждут?"
Сняла засов, открыла дверь – вокруг рассветная мгла,
И волчица к Сыну вышла из мглы и у ног покорно легла.
На засов тугой закрыла дверь, в очаг подбросила дров,
Потому что увидела блеск когтей и услышала хнычущий зов.
Распелся в хижине огонь и озарил потолок,
И увидел сон Единственный Сын, едва на полу прилег.
Последний пепел упал с головни, и почти потух очаг,
И проснулся опять Единственный Сын и тихо крикнул во мрак:
"Неужели я женщиной был рожден и знал материнскую грудь?
Мне снился ворох мохнатых шкур, на которых я мог отдохнуть.
Неужели я женщиной был рожден и ел из отцовской руки?
Мне снилось, что защищали меня сверкающие клыки.
Неужели я – Единственный Сын и один играл у огня?
Мне снились товарищи мои, что больно кусали меня.
Неужели я ел ячменный хлеб и водой запивал наяву?
Мне снился козленок, ночью глухой зарезанный в хлеву.
Мне снились полночные небеса, и в Джунглях полночный крик,
И тени, скользящие прочь от меня, и красный их язык.
Целый час еще, целый час еще до восхода круглой луны,
Но я вижу как днем, как светлым днем, потолок и бревна стены.
Далеко, далеко Водопады шумят – там оленей ночной водопой,
Но я слышу блеянье оленят, за самкой бегущих тропой.
Далеко, далеко Водопады шумят – там зеленой пшеницы поля,
Но я слышу: рассветный ветер идет, колосья в полях шевеля.
Открой же дверь, я ждать не могу, мне сегодня не спится тут,
Узнаю: сородичи ли мои или волки за дверью ждут?"
Сняла засов, открыла дверь – вокруг рассветная мгла,
И волчица к Сыну вышла из мглы и у ног покорно легла.
THE ONLY SON
At the goal closed the door, the door closed, the firewood was crushed into the hearth,
Because I saw the brilliance of the claws and heard the humpy call.
Boiled in the fire hut and illuminated the ceiling,
And I saw the sole son, barely on the floor.
The last ash fell from the head, and almost the focus,
And he woke up again the only son and shouted quietly into the darkness:
"Did I really born and knew the maternal breast?
I dreamed of steaming the shaggy skins, on which I could relax.
Did I really born and ate from his father's hand?
I dreamed that they defended me sparkling fangs.
Is I really the only son and one played from the fire?
I dreamed of my comrades, which hurt me.
Did I eat barley bread and the water was injected in reality?
I dreamed of a goat, at night a deaf slaughtered in Klelev.
I dreamed of midnight skies, and in the jungle, a firm cry,
And the shadows, moving away from me, and their red language.
For a whole hour, another hour before the row of a round moon,
But I see like a day, like a bright day, ceiling and log logs.
Far, far waterfalls are noisy - there are a deer night water
But I hear the bleary deer, behind the female running path.
Far, far waterfalls are noisy - there is a green wheat field,
But I hear: the dawn wind goes, ears in the seats of the mechanic.
Open the door, I can't wait, I can't sleep here today,
I find out: Are my conifers or wolves waiting for the door? "
Removed the goals, opened the door - around the dawn me,
And the wolf to his son came out of MGLL and submissively lay down.
At the goal closed the door, the door closed, the firewood was crushed into the hearth,
Because I saw the brilliance of the claws and heard the humpy call.
Boiled in the fire hut and illuminated the ceiling,
And I saw the sole son, barely on the floor.
The last ash fell from the head, and almost the focus,
And he woke up again the only son and shouted quietly into the darkness:
"Did I really born and knew the maternal breast?
I dreamed of steaming the shaggy skins, on which I could relax.
Did I really born and ate from his father's hand?
I dreamed that they defended me sparkling fangs.
Is I really the only son and one played from the fire?
I dreamed of my comrades, which hurt me.
Did I eat barley bread and the water was injected in reality?
I dreamed of a goat, at night a deaf slaughtered in Klelev.
I dreamed of midnight skies, and in the jungle, a firm cry,
And the shadows, moving away from me, and their red language.
For a whole hour, another hour before the row of a round moon,
But I see like a day, like a bright day, ceiling and log logs.
Far, far waterfalls are noisy - there are a deer night water
But I hear the bleary deer, behind the female running path.
Far, far waterfalls are noisy - there is a green wheat field,
But I hear: the dawn wind goes, ears in the seats of the mechanic.
Open the door, I can't wait, I can't sleep here today,
I find out: Are my conifers or wolves waiting for the door? "
Removed the goals, opened the door - around the dawn me,
And the wolf to his son came out of MGLL and submissively lay down.