Я знаю, что скоро из мрака веков
Появится в нашей стране крысолов.
И, в дудочку дуя, пойдет пилигрим
И вся наша сволочь попрется за ним.
И выйдут в ряд за гадом гад под колдовские звуки,
Пойдет ворьё, жульё, хамьё, дубьё и прочие подлюки.
И, пальцы веером сложив, пойдет братва покорно.
Вот это кайф! Чтоб я так жил! Долой волков позорных!
А звук у дудочки таков:
В нем шепот снов и звон веков,
И песни Кельтских колдунов,
И зов седых преданий.
Под гипнотический мотив
Пойдут бандит и рэкетир,
Надеть свои трусы забыв,
Уйдет министр из бани.
Из разворованной страны, покинув свои дачи,
Уйдут бугры и паханы, ко всем чертям собачим.
И запоют сверчки во ржи, и журавлиным клином
Пойдут пахучие бомжи с курлыканьем тоскливым.
Через Брест и Калугу,
Москву и Тамбов,
За Урал на Восток
Побредет крысолов.
Его ноги натерты
И плащ запылен,
Санитарные цели
Преследует он.
И сутенеры встанут в строй под музыку такую,
Путаны шумною толпой за ними откочуют.
Уйдут вруны и болтуны и, кстати, для прикола,
Ушла бы сборная страны по стремному футболу.
И респектабельной гурьбой,
Пойдет истеблишмент родной,
Забыв, про бизнес теневой
И счет в Швейцарском банке.
Закружит в небе вороньё,
В лесах попрячется зверьё,
И будут на пути расти
Бледнейшие поганки.
Двинутся маньяки на хромой собаке,
А за ними - шлюшки на больной лягушке.
А за ними - урки, ой, да на сивке-бурке,
Едут и смеются, чуингам жуют.
К Охотскому морю придет крысолов,
В него окунет весь богатый улов.
И выпьет свой грог и расслабится он,
Мол, долбись с ними сам, старина Посейдон.
I know that soon from the gloom of centuries
Piper will appear in our country.
And blowing the pipe, the pilgrim will go
And all our bastard will trample behind him.
And they will come out in a row after a reptile reptiles to the witching sounds,
Go thieves, crooks, boorish, dubby and other scumbags.
And, fingers folded in a fan, the lads will go submissively.
What a thrill! So I live like this! Down with the shameful wolves!
And the sound of the pipe is as follows:
In it the whisper of dreams and the sound of centuries
And the songs of the Celtic sorcerers,
And the call of gray-haired traditions.
Under the hypnotic motive
The bandit and the racketeer will go
Putting on your panties forgetting
The minister will leave the bathhouse.
From a plundered country, leaving their cottages,
Mounds and godfathers will go away, to hell with dogs.
And the crickets will sing in the rye, and with a crane wedge
The odorous homeless will go with a wailing wail.
Through Brest and Kaluga,
Moscow and Tambov,
For the Urals to the East
Pied Piper will wander.
His legs are rubbed
And the cloak is dusty
Sanitary targets
He pursues.
And the pimps stand in line with the music like that
The confused noisy crowd drove after them.
The liars and talkers will leave, and by the way, for fun,
The country's national football team would leave.
And a respectable crowd,
The establishment will be native
Forgetting about the shadow business
And an account in a Swiss bank.
Turn the raven in the sky
The beast will hide in the woods,
And they will grow on the way
The palest toadstools.
The maniacs on the lame dog are moving
And behind them - whores on a sick frog.
And after them - urki, oh, on a nib-burka,
They go and laugh, chew the chewings.
Pied Piper will come to the Sea of Okhotsk,
The whole rich catch will dip him.
And he will drink his grog and relax,
Like, fuck with them yourself, old Poseidon.