Умножились враги мои, как будто море,
и скорби обступили мое жилище.
Куда ни посмотрю - везде болезни и горе,
горька моя вода и слезы стали пищей.
Куда ни обращу я взор - везде обида,
глумятся надо мной и у ворот хохочут.
Ты Моисея спас и превознес Давида,
И только одного меня спасти не хочешь.
Ведь обступили меня,
сетью ловят меня,
и пивные бутылки кидают в меня,
и двери ломают, и окно вышибают,
и не знаю, доживу ли до ближайшего дня!
А я смотрю на небо, откуда приходит надежда,
Я вижу горы - оттуда грядет подмога.
Нам бы только ночь простоять да день продержаться -
Но и этого слишком много.
Воды обступили душу мою,
под горло подошли и выше идут,
но я не замолкаю - я плачу и пою,
а недруги мои хохочут и пьют.
Недруги кричат: "Погибай, сцуконах,
нечего уродам делать на земле!"
Но что это сияеет высоко в небесах?
Что это мерцает искрой во мгле?
Все ближе-ближе-ближе,
Почти наяву,
И от радостной надежды сердце замрет.
Господь меня услышал и послал Сову,
а в лапах у Совы - станковый пулемет.
Я смотрю на небо, откуда приходит надежда.
Я смотрю на горы - оттуда грядет подмога.
Нам бы только день простоять и ночь продержаться,
уповай, душа моя, уповай на пулемет и на Бога!
Я прижимаю ее к сердцу и кричу: "Пернатый ахтунг!
Где тебя так долго черти носили!"
А сова смеется: мол, иди-ка ты... лесом,
могу вообще улететь, меня вообще не просили!
И мы с совою встаем спина к спине,
и сова, как всегда, ворчит на вредную работу.
Враги теснят кольцом, но не страшно мне.
С нами Божья милость и сова с пулеметом!
Я гляжу на небо, откуда приходит надежда,
и вижу горы, откуда приходит подмога,
и сова, дочитав "Отче наш", швыряет первую гранату.
Уповай, душа моя, на сову, пулемет и Бога!
Multiplying my enemies, as if the sea,
and sorrows surrounded my dwelling.
Wherever I look - everywhere the disease and grief,
bitter my water and tears became food.
Wherever I turn my gaze - there is always resentment,
they make fun of me and laugh at the gate.
You saved Moses and extolled David,
And you do not want to save me alone.
After all, they surrounded me,
network catch me,
and beer bottles throw at me,
and the doors are broken, and the window is kicked out,
and I do not know if I'll live to see the next day!
And I look at the sky, where does hope come from,
I see mountains - from there comes help.
We would only stand the night and hold out for a day -
But this too much.
Water surrounded my soul,
under the throat came up and go higher,
but I do not stop - I cry and sing,
and my enemies laughed and drank.
Foes shout: "Kibe, sitsukonah,
there is nothing to make ugly on the earth! "
But what is this glowing high in the sky?
What is it flickering with a spark in the dark?
Everything is closer, closer, closer,
Almost in reality,
And from the joyful hope of the heart will cease.
The Lord heard me and sent Owl,
and in the paws of the Owl - a machine gun.
I look at the sky, where does hope come from.
I look at the mountains - there comes a help from there.
We would only stand a day and hold out for the night,
trust, my soul, trust in the machine gun and in God!
I press her to my heart and cry: "Feathered ahtung!
Where the hell have you been for so long! "
And the owl laughs: they say, you go ... wood,
I can fly away at all, I was not asked at all!
And we stand with our backs to the back,
and the owl, as always, grumbles at the harmful work.
Enemies crowd the ring, but I'm not scared.
God's mercy and an owl with a machine gun are with us!
I look at the sky, where does hope come from,
and I see mountains where help comes from,
and the owl, after reading "Our Father", throws the first grenade.
Hope, my soul, for an owl, a machine gun and God!