Lyrics Светлана Копылова - Святая дочь России Царской
Views
147
1 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Светлана Копылова - Святая дочь России Царской, and also a translation of a song with a video or clip.
У Людвига Четвёртого, что герцогских кровей,
И дочери Английской королевы,
Его жены Алисы, было семеро детей,
И среди них — отроковица Элла.
Была она возлюбленным созданием Творца,
Казалось, всё в ней было совершенно:
От тонких черт прекрасного и бледного лица
И глаз её бездонно-отрешённых
До певческого голоса предельной чистоты,
Умеющего прямо в душу литься,
И до её какой-то безыскусной простоты,
Которой невозможно научиться.
Мать Эллы слишком рано путь окончила земной,
И память сохранила впечатленья,
Как вместе с ней ходили дети в госпиталь весной,
Нося больным цветы для утешенья.
Алиса за короткий срок земного бытия
Привила детям чувство состраданья,
И сердце Эллы, чуткое ко всем людским скорбям,
Готовилось, казалось, к испытаньям.
А между тем пришла пора девице выйти в свет,
И свет померк: не слишком ли красива?
Таких красавиц, как она, во всей Европе нет,
А может даже, и в самой России!
И полюбил Великий Князь её за кроткий нрав,
И ей он стал дороже всех на свете.
И в Русской Церкви Сам Господь, навеки сочетав,
Венчал Сергея и Елизавету.
Бывает нечто большее, чем плотская любовь.
Когда погибли брат с сестрой у Эллы,
То, видя мать, чей взгляд был — нескончаемая боль,
Она детей иметь не захотела.
И Князь, узнав, что девушка дала обет святой,
Не отклонил о браке предложенья.
«Мы будем перед Богом целомудренны с тобой», —
Сказал Сергей без фальши и смущенья.
Гостеприимно распахнув объятия свои,
С любовью приняла её Россия,
И сердце протестантки преисполнилось любви
К тому, что Князь Сергей любил так сильно:
К простору необъятному нескошенных полей
И синеве пронзительной над ними
И к колокольным звонам белокаменных церквей,
Что ввысь стремились главами златыми.
Религиозность мужа не бывала напоказ,
Но, видя в храме, как он клал поклоны,
Елизавета делала изящный реверанс
И целовала вслед за ним иконы.
И незаметно сердце Православием зажглось,
Соединившись с верою глубокой,
И хоть отцу понять родную дочь не удалось,
Она не стала лгать себе и Богу.
И вот в субботу Лазареву, совершив обряд,
Священник преподнёс Дары Святые,
И новообращённая Небесного Царя
Вслед за супругом приняла Святыню.
Казалось, счастье надолго останется гостить
В семье высоких, чистых отношений,
Но Бог судил иначе, и земного счастья нить
Не выдержала тяжких искушений.
Сергей был губернатором Москвы в те времена,
Народ его любил за помощь бедным…
Но началась позорная японская война,
России не принёсшая победы.
И западных смутьянов революционный пыл
Перевернул сознание народа,
И начался террор по плану сатанинских сил:
«Долой Царя! Да здравствует свобода!»
Великий Князь был дядею Российского Царя
И, как глава военных гарнизонов,
Любовью неподкупною к Отечеству горя,
Пытался террористов урезонить.
Но злоба распустила метастазы далеко,
Дыша угрозой с писем-анонимок,
И колесо, запущенное дьявольской рукой,
Казалось, было неостановимо.
В тот страшный день, с тоскою безотчётною борясь,
Княгиня с мужем не могла расстаться…
«Но долг есть долг, — с улыбкою сказал Великий Князь, —
Предчувствиям не стоит доверяться».
И нежно проведя ладонью по её щеке,
Сергей ушёл. И холодом подуло…
А через пять минут раздался взрыв невдалеке:
Предчувствие, увы, не обмануло.
По виду своему Княгиня будто бы сама
Была мертва: лицо стены белее,
И неподвижный взгляд, казалось, не воспринимал
Того, что стало только что с Сергеем.
Лишь скорбные две складки появились возле губ,
Когда, забыв себя, Елизавета
Кровавые куски на свежевыпавшем снегу
Искала под обломками кареты.
Но даже и в прощальный день, во время похорон,
Их подносили, в гроб кладя неслышно…
И капала на пол церковный княжеская кровь,
А сердце было найдено на крыше.
Убийца Князя пойман был на месте в тот же час
И
И дочери Английской королевы,
Его жены Алисы, было семеро детей,
И среди них — отроковица Элла.
Была она возлюбленным созданием Творца,
Казалось, всё в ней было совершенно:
От тонких черт прекрасного и бледного лица
И глаз её бездонно-отрешённых
До певческого голоса предельной чистоты,
Умеющего прямо в душу литься,
И до её какой-то безыскусной простоты,
Которой невозможно научиться.
Мать Эллы слишком рано путь окончила земной,
И память сохранила впечатленья,
Как вместе с ней ходили дети в госпиталь весной,
Нося больным цветы для утешенья.
Алиса за короткий срок земного бытия
Привила детям чувство состраданья,
И сердце Эллы, чуткое ко всем людским скорбям,
Готовилось, казалось, к испытаньям.
А между тем пришла пора девице выйти в свет,
И свет померк: не слишком ли красива?
Таких красавиц, как она, во всей Европе нет,
А может даже, и в самой России!
И полюбил Великий Князь её за кроткий нрав,
И ей он стал дороже всех на свете.
И в Русской Церкви Сам Господь, навеки сочетав,
Венчал Сергея и Елизавету.
Бывает нечто большее, чем плотская любовь.
Когда погибли брат с сестрой у Эллы,
То, видя мать, чей взгляд был — нескончаемая боль,
Она детей иметь не захотела.
И Князь, узнав, что девушка дала обет святой,
Не отклонил о браке предложенья.
«Мы будем перед Богом целомудренны с тобой», —
Сказал Сергей без фальши и смущенья.
Гостеприимно распахнув объятия свои,
С любовью приняла её Россия,
И сердце протестантки преисполнилось любви
К тому, что Князь Сергей любил так сильно:
К простору необъятному нескошенных полей
И синеве пронзительной над ними
И к колокольным звонам белокаменных церквей,
Что ввысь стремились главами златыми.
Религиозность мужа не бывала напоказ,
Но, видя в храме, как он клал поклоны,
Елизавета делала изящный реверанс
И целовала вслед за ним иконы.
И незаметно сердце Православием зажглось,
Соединившись с верою глубокой,
И хоть отцу понять родную дочь не удалось,
Она не стала лгать себе и Богу.
И вот в субботу Лазареву, совершив обряд,
Священник преподнёс Дары Святые,
И новообращённая Небесного Царя
Вслед за супругом приняла Святыню.
Казалось, счастье надолго останется гостить
В семье высоких, чистых отношений,
Но Бог судил иначе, и земного счастья нить
Не выдержала тяжких искушений.
Сергей был губернатором Москвы в те времена,
Народ его любил за помощь бедным…
Но началась позорная японская война,
России не принёсшая победы.
И западных смутьянов революционный пыл
Перевернул сознание народа,
И начался террор по плану сатанинских сил:
«Долой Царя! Да здравствует свобода!»
Великий Князь был дядею Российского Царя
И, как глава военных гарнизонов,
Любовью неподкупною к Отечеству горя,
Пытался террористов урезонить.
Но злоба распустила метастазы далеко,
Дыша угрозой с писем-анонимок,
И колесо, запущенное дьявольской рукой,
Казалось, было неостановимо.
В тот страшный день, с тоскою безотчётною борясь,
Княгиня с мужем не могла расстаться…
«Но долг есть долг, — с улыбкою сказал Великий Князь, —
Предчувствиям не стоит доверяться».
И нежно проведя ладонью по её щеке,
Сергей ушёл. И холодом подуло…
А через пять минут раздался взрыв невдалеке:
Предчувствие, увы, не обмануло.
По виду своему Княгиня будто бы сама
Была мертва: лицо стены белее,
И неподвижный взгляд, казалось, не воспринимал
Того, что стало только что с Сергеем.
Лишь скорбные две складки появились возле губ,
Когда, забыв себя, Елизавета
Кровавые куски на свежевыпавшем снегу
Искала под обломками кареты.
Но даже и в прощальный день, во время похорон,
Их подносили, в гроб кладя неслышно…
И капала на пол церковный княжеская кровь,
А сердце было найдено на крыше.
Убийца Князя пойман был на месте в тот же час
И
At Ludwig the Fourth, that of ducal blood,
And the daughters of the Queen of England,
His wife Alice, there were seven children,
And among them - the girl Ella.
She was the beloved creator of the Creator,
Everything seemed to be perfect in her:
From the subtle features of a beautiful and pale face
And her eyes bottomlessly detached
To the singing voice of utmost purity,
Able to pour into the soul,
And to her some unsophisticated simplicity,
Which is impossible to learn.
Ella's mother ended the earthly way too early,
And the memory has retained impressions,
As with her children went to the hospital in the spring,
Carrying the sick flowers for comfort.
Alice for a short time terrestrial being
Instilled in children a sense of compassion
And Ella's heart, sensitive to all human sorrows,
It was preparing, it seemed, for testing.
Meanwhile, the time has come for the girl to go out,
And the light is dim: is it too beautiful?
There are no beauties like her in all of Europe,
And maybe even in Russia itself!
And the Great Prince fell in love with her for her meek disposition,
And she became more precious than anyone in the world.
And in the Russian Church the Lord Himself, forever combining,
Crowned Sergei and Elizabeth.
There is something more than carnal love.
When brother and sister died at Ella,
Seeing the mother whose gaze was an endless pain
She did not want to have children.
And the Prince, having learned that the girl took a holy vow,
Did not reject the marriage proposal.
"We will be chaste before God with you," -
Sergey said without falsehood and embarrassment.
Hospitably opening his arms,
Russia accepted her with love
And the heart of a Protestant was filled with love
To the fact that Prince Sergei loved so much:
To the vast expanse of uncut fields
And the blue shrill over them
And to the bells of the white stone churches,
What up sought as heads of gold.
Husband's religiousness did not show off,
But seeing in the temple how he made obeisances,
Elizabeth made an elegant curtsy
And she kissed the icons after him.
And imperceptibly the heart lit up with Orthodoxy,
By joining with deep faith,
And even though my father did not understand his own daughter,
She did not lie to herself and to God.
And on Saturday, Lazarus, having performed the rite,
The priest gave the Gifts of the Saints,
And the Heavenly King's convert
Following her husband took the shrine.
It seemed that happiness would stay for a long time.
In a family of high, pure relationships,
But God judged differently, and earthly happiness thread
I could not stand the temptation.
Sergey was the governor of Moscow in those days
The people loved him for helping the poor ...
But the shameful Japanese war began,
Russia did not bring victory.
And the Western troublemakers revolutionary ardor
Turned over the minds of the people,
And the terror began according to the plan of the satanic forces:
"Down with the King!" Long live freedom!"
The Grand Duke was the uncle of the Russian Tsar
And, as head of the military garrisons,
Love grief, incorruptible to the Fatherland,
He tried to reason with terrorists.
But the anger has dissolved metastases far,
Breathing threatened with anonymous letters,
And the wheel, fired by the devil's hand,
It seemed to be unstoppable.
That terrible day, struggling with anguish,
The princess and her husband could not part ...
“But duty is duty,” the Grand Duke said with a smile, “
Premonitions should not be trusted. "
And gently running her hand over her cheek,
Sergey left. And the cold blew ...
And after five minutes there was an explosion not far away:
The presentiment, alas, was not deceived.
By sight of her Princess supposedly herself
Was dead: the face of the wall is whiter,
And the fixed gaze did not seem to perceive.
What has just become with Sergey.
Only the sorrowful two folds appeared near the lips,
When, forgetting yourself, Elizabeth
Bloody chunks on freshly fallen snow
I searched under the wreckage of the carriage.
But even on the farewell day, during the funeral,
They were brought in, laying silently in the coffin ...
And the princely church blood dripped on the floor,
And the heart was found on the roof.
Prince’s killer was caught on the spot at that very hour
AND
And the daughters of the Queen of England,
His wife Alice, there were seven children,
And among them - the girl Ella.
She was the beloved creator of the Creator,
Everything seemed to be perfect in her:
From the subtle features of a beautiful and pale face
And her eyes bottomlessly detached
To the singing voice of utmost purity,
Able to pour into the soul,
And to her some unsophisticated simplicity,
Which is impossible to learn.
Ella's mother ended the earthly way too early,
And the memory has retained impressions,
As with her children went to the hospital in the spring,
Carrying the sick flowers for comfort.
Alice for a short time terrestrial being
Instilled in children a sense of compassion
And Ella's heart, sensitive to all human sorrows,
It was preparing, it seemed, for testing.
Meanwhile, the time has come for the girl to go out,
And the light is dim: is it too beautiful?
There are no beauties like her in all of Europe,
And maybe even in Russia itself!
And the Great Prince fell in love with her for her meek disposition,
And she became more precious than anyone in the world.
And in the Russian Church the Lord Himself, forever combining,
Crowned Sergei and Elizabeth.
There is something more than carnal love.
When brother and sister died at Ella,
Seeing the mother whose gaze was an endless pain
She did not want to have children.
And the Prince, having learned that the girl took a holy vow,
Did not reject the marriage proposal.
"We will be chaste before God with you," -
Sergey said without falsehood and embarrassment.
Hospitably opening his arms,
Russia accepted her with love
And the heart of a Protestant was filled with love
To the fact that Prince Sergei loved so much:
To the vast expanse of uncut fields
And the blue shrill over them
And to the bells of the white stone churches,
What up sought as heads of gold.
Husband's religiousness did not show off,
But seeing in the temple how he made obeisances,
Elizabeth made an elegant curtsy
And she kissed the icons after him.
And imperceptibly the heart lit up with Orthodoxy,
By joining with deep faith,
And even though my father did not understand his own daughter,
She did not lie to herself and to God.
And on Saturday, Lazarus, having performed the rite,
The priest gave the Gifts of the Saints,
And the Heavenly King's convert
Following her husband took the shrine.
It seemed that happiness would stay for a long time.
In a family of high, pure relationships,
But God judged differently, and earthly happiness thread
I could not stand the temptation.
Sergey was the governor of Moscow in those days
The people loved him for helping the poor ...
But the shameful Japanese war began,
Russia did not bring victory.
And the Western troublemakers revolutionary ardor
Turned over the minds of the people,
And the terror began according to the plan of the satanic forces:
"Down with the King!" Long live freedom!"
The Grand Duke was the uncle of the Russian Tsar
And, as head of the military garrisons,
Love grief, incorruptible to the Fatherland,
He tried to reason with terrorists.
But the anger has dissolved metastases far,
Breathing threatened with anonymous letters,
And the wheel, fired by the devil's hand,
It seemed to be unstoppable.
That terrible day, struggling with anguish,
The princess and her husband could not part ...
“But duty is duty,” the Grand Duke said with a smile, “
Premonitions should not be trusted. "
And gently running her hand over her cheek,
Sergey left. And the cold blew ...
And after five minutes there was an explosion not far away:
The presentiment, alas, was not deceived.
By sight of her Princess supposedly herself
Was dead: the face of the wall is whiter,
And the fixed gaze did not seem to perceive.
What has just become with Sergey.
Only the sorrowful two folds appeared near the lips,
When, forgetting yourself, Elizabeth
Bloody chunks on freshly fallen snow
I searched under the wreckage of the carriage.
But even on the farewell day, during the funeral,
They were brought in, laying silently in the coffin ...
And the princely church blood dripped on the floor,
And the heart was found on the roof.
Prince’s killer was caught on the spot at that very hour
AND