Степь измождённая пеплом черна.
Ночи зловещая ждёт тишина.
Там, за курганом, где день догорал,
Чьим-то мечом я пронзённый лежал.
Ворон седой не клевал мне глаза,
Ветру ночному беду рассказал,
Ветер проститься со мной прилетел,
Скорбную песню печально запел.
Пел он о том, что в далёкой дали
Воины русские в землю легли,
В битве кровавой последней своей
Жён защитили и малых детей.
Пел он и плакал:Спи крепко,браток.
Я, как и ты, на земле одинок.
Песни мои никому не нужны -
Всё в них напевы чужой стороны.
Спи и прощай. Много дел у меня.
Я навсегда свой покой разменял.
Нет мне судьи, но до смерти боюсь
Господа Бога да матушку Русь.
Степь измождённая пеплом черна.
Ночи зловещая ждёт тишина.
Там, за курганом, где день догорал,
Чьим-то мечом я пронзённый лежал.
The steppe emaciated with ashes is black.
A night of ominous silence awaits.
There, behind the mound, where the day was burning,
By someone's sword I pierced.
The crow was gray-haired,
Wind told the night trouble,
The wind said goodbye to me,
The sad song sang sadly.
He sang that in the far distance
The Russian soldiers went to the ground,
In the bloody last battle of his
Wives also protected small children.
He sang and cried: Sleep well, brother.
I, like you, are alone on the ground.
I do not need my songs -
Everything in them is the tunes of a stranger's side.
Sleep and farewell. I have a lot to do.
I changed my peace for ever.
There is no judge for me, but I'm afraid to death
Lord God and Mother Rus.
The steppe emaciated with ashes is black.
A night of ominous silence awaits.
There, behind the mound, where the day was burning,
By someone's sword I pierced.