Lyrics Сплин - Маяк
Views
73
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Сплин - Маяк, and also a translation of a song with a video or clip.
Дым табачный воздух выел.
Комната -
глава в крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон -
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?
Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.
Комната -
глава в крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон -
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?
Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.
The smoke of the tobacco air was eaten.
Room -
Head in Kruchenykh hell.
Remember -
Behind this window
first
Your hands, frenzied, stroking.
Today you sit here,
Heart in the gland.
The day is still -
Expel,
You can be outraged.
In the turbid front long will not fit
Broken hand trembling in sleeve.
I run out,
Body in the street I'll throw.
Wild,
I will be deceived,
Desperation is excised.
Do not do this,
expensive,
Good,
Let us say good-bye now.
Does not matter
my love -
A heavy weight in fact -
Hanging on you,
Wherever she ran b.
Give in the last cry to vyrevet
Bitterness of offended complaints.
If the bull is killed by labor -
He will leave,
Will fall apart in cold waters.
In addition to your love,
to me
No sea,
But your love and weep we do not pray for rest.
The weary elephant will want to rest -
Royal will lie in fried sand.
In addition to your love,
to me
No sun,
But I do not know where you are or with whom.
If I'd exhausted the poet so,
he
Favorite for money and fame fame,
But to me
Neither one is joyful ringing,
Except the ringing of your favorite name.
And in the span I will not rush,
And I will not drink poison,
And I can not pull the trigger over my temple.
It is necessary to me,
Except your gaze,
Not power to the blade of any knife.
Tomorrow you will forget,
That you were crowned,
That the soul blooming with love was burned,
And the vanity of days swept the carnival
Rastreplyt pages of my books ...
The words of my dry leaves do
Will force to stop,
Eagerly breathing?
Give me
The last tenderness to vystelit
Your outgoing step.
Room -
Head in Kruchenykh hell.
Remember -
Behind this window
first
Your hands, frenzied, stroking.
Today you sit here,
Heart in the gland.
The day is still -
Expel,
You can be outraged.
In the turbid front long will not fit
Broken hand trembling in sleeve.
I run out,
Body in the street I'll throw.
Wild,
I will be deceived,
Desperation is excised.
Do not do this,
expensive,
Good,
Let us say good-bye now.
Does not matter
my love -
A heavy weight in fact -
Hanging on you,
Wherever she ran b.
Give in the last cry to vyrevet
Bitterness of offended complaints.
If the bull is killed by labor -
He will leave,
Will fall apart in cold waters.
In addition to your love,
to me
No sea,
But your love and weep we do not pray for rest.
The weary elephant will want to rest -
Royal will lie in fried sand.
In addition to your love,
to me
No sun,
But I do not know where you are or with whom.
If I'd exhausted the poet so,
he
Favorite for money and fame fame,
But to me
Neither one is joyful ringing,
Except the ringing of your favorite name.
And in the span I will not rush,
And I will not drink poison,
And I can not pull the trigger over my temple.
It is necessary to me,
Except your gaze,
Not power to the blade of any knife.
Tomorrow you will forget,
That you were crowned,
That the soul blooming with love was burned,
And the vanity of days swept the carnival
Rastreplyt pages of my books ...
The words of my dry leaves do
Will force to stop,
Eagerly breathing?
Give me
The last tenderness to vystelit
Your outgoing step.