Lyrics Сорокин - Раскинулось море широко...
Views
76
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Сорокин - Раскинулось море широко..., and also a translation of a song with a video or clip.
"АВТОРСКИЙ" ВАРИАНТ
РАСКИНУЛОСЬ МОРЕ ШИРОКО
Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далеко,
Подальше от нашей земли.
Не слышно на палубе песен,
И Красное море волною шумит,
А берег суровый и тесен, —
Как вспомнишь, так сердце болит.
На баке уж восемь пробило –
Товарища надо сменить.
По трапу едва он спустился,
Механик кричит: «Шевелись!»
«Товарищ, я вахты не в силах стоять, —
Сказал кочегар кочегару, —
Огни в моих топках совсем прогорят;
В котлах не сдержать мне уж пару.
Пойди заяви, что я заболел,
И вахту, не кончив, бросаю,
Весь потом истек, от жары изнемог,
Работать нет сил - умираю».
Товарищ ушел... Лопату схватил,
Собравши последние силы,
Дверь топки привычным толчком отворил,
И пламя его озарило:
Лицо его, плечи, открытую грудь
И пот, с них струившийся градом, -
О, если бы мог кто туда заглянуть,
Назвал кочегарку бы адом!
Котлы паровые зловеще шумят,
От силы паров содрогаясь,
Как тысячи змей пары же шипят,
Из труб кое-где пробиваясь.
А он, извиваясь пред жарким огнем,
Лопатой бросал ловко уголь;
Внизу было мрачно: луч солнца и днем
Не может проникнуть в тот угол.
Нет ветра сегодня, нет мочи стоять.
Согрелась вода, душно, жарко, -
Термометр поднялся на сорок пять.
Без воздуха вся кочегарка.
Окончив кидать, он напился воды —
Воды опресненной, не чистой,
С лица его падал пот, сажи следы.
Услышал он речь машиниста:
«Ты, вахты не кончив, не смеешь бросать,
Механик тобой недоволен.
Ты к доктору должен пойти и сказать, —
Лекарство он даст, если болен!»
За поручни слабо хватаясь рукой,
По трапу наверх он взбирался;
Идти за лекарством в приемный покой
Не мог – от жары задыхался.
На палубу вышел, - сознанья уж нет.
В глазах его все помутилось,
Увидел на миг ослепительный свет,
Упал... Сердце больше не билось…
К нему подбежали с холодной водой,
Стараясь привесть его в чувство,
Но доктор сказал, покачав головой:
«Бессильно здесь наше искусство…»
Всю ночь в лазарете покойник лежал,
В костюме матроса одетый;
В руках на груди крест из воску лежал;
Воск таял, жарою согретый.
Проститься с товарищем утром пришли
Матросы, друзья кочегара.
Последний подарок ему поднесли -
Колосник обгорелый и ржавый.
К ногам привязали ему колосник,
В простыню его труп обернули;
Пришел пароходный священник-старик,
И слезы у многих сверкнули.
Был чист, неподвижен в тот миг океан,
Как зеркало воды блестели,
Явилось начальство, пришел капитан,
И «вечную память» пропели.
Доску приподняли дрожащей рукой,
И в саване тело скользнуло,
В пучине глубокой, безвестной морской
Навеки, плеснув, утонуло.
Напрасно старушка ждет сына домой;
Ей скажут, она зарыдает...
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает.
РАСКИНУЛОСЬ МОРЕ ШИРОКО
Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далеко,
Подальше от нашей земли.
Не слышно на палубе песен,
И Красное море волною шумит,
А берег суровый и тесен, —
Как вспомнишь, так сердце болит.
На баке уж восемь пробило –
Товарища надо сменить.
По трапу едва он спустился,
Механик кричит: «Шевелись!»
«Товарищ, я вахты не в силах стоять, —
Сказал кочегар кочегару, —
Огни в моих топках совсем прогорят;
В котлах не сдержать мне уж пару.
Пойди заяви, что я заболел,
И вахту, не кончив, бросаю,
Весь потом истек, от жары изнемог,
Работать нет сил - умираю».
Товарищ ушел... Лопату схватил,
Собравши последние силы,
Дверь топки привычным толчком отворил,
И пламя его озарило:
Лицо его, плечи, открытую грудь
И пот, с них струившийся градом, -
О, если бы мог кто туда заглянуть,
Назвал кочегарку бы адом!
Котлы паровые зловеще шумят,
От силы паров содрогаясь,
Как тысячи змей пары же шипят,
Из труб кое-где пробиваясь.
А он, извиваясь пред жарким огнем,
Лопатой бросал ловко уголь;
Внизу было мрачно: луч солнца и днем
Не может проникнуть в тот угол.
Нет ветра сегодня, нет мочи стоять.
Согрелась вода, душно, жарко, -
Термометр поднялся на сорок пять.
Без воздуха вся кочегарка.
Окончив кидать, он напился воды —
Воды опресненной, не чистой,
С лица его падал пот, сажи следы.
Услышал он речь машиниста:
«Ты, вахты не кончив, не смеешь бросать,
Механик тобой недоволен.
Ты к доктору должен пойти и сказать, —
Лекарство он даст, если болен!»
За поручни слабо хватаясь рукой,
По трапу наверх он взбирался;
Идти за лекарством в приемный покой
Не мог – от жары задыхался.
На палубу вышел, - сознанья уж нет.
В глазах его все помутилось,
Увидел на миг ослепительный свет,
Упал... Сердце больше не билось…
К нему подбежали с холодной водой,
Стараясь привесть его в чувство,
Но доктор сказал, покачав головой:
«Бессильно здесь наше искусство…»
Всю ночь в лазарете покойник лежал,
В костюме матроса одетый;
В руках на груди крест из воску лежал;
Воск таял, жарою согретый.
Проститься с товарищем утром пришли
Матросы, друзья кочегара.
Последний подарок ему поднесли -
Колосник обгорелый и ржавый.
К ногам привязали ему колосник,
В простыню его труп обернули;
Пришел пароходный священник-старик,
И слезы у многих сверкнули.
Был чист, неподвижен в тот миг океан,
Как зеркало воды блестели,
Явилось начальство, пришел капитан,
И «вечную память» пропели.
Доску приподняли дрожащей рукой,
И в саване тело скользнуло,
В пучине глубокой, безвестной морской
Навеки, плеснув, утонуло.
Напрасно старушка ждет сына домой;
Ей скажут, она зарыдает...
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает.
& quot; AUTHOR'S & quot; OPTION
WALKED SEA WIDE
The sea stretches wide
And the waves rage away.
Comrade, we are going far
Away from our land.
Not heard on the deck of songs,
And the Red Sea is roaring in waves,
And the shore is stern and small, -
As you remember, so heart hurts.
On the tank already eight struck
Comrade need to change.
By the ladder he barely went down
The mechanic shouts: “Move!”
"Comrade, I can't stand the watch, -
Said the stoker to the stoker, -
The fires in my fireboxes will completely burn out;
In the boilers do not hold me too a couple.
Go claim I'm sick,
And watch, not ending, I quit,
All then expired, exhausted from the heat,
There is no power to work - I die. ”
Comrade left ... Shovel grabbed
Gather the last forces
The door of the firebox with the usual push opened
And his flame lit up:
His face, shoulders, open chest
And the sweat that flowed from them,
Oh, if anyone could go in there,
Would call the stoker a hell!
Steam boilers ominously rustle,
From the power of fumes shuddering
Like a thousand snakes a pair of hisses,
From the pipes somewhere making their way.
And he, meandering before the hot fire,
A shovel threw coal deftly;
Downstairs it was dark: a ray of sunshine and in the afternoon
Cannot penetrate that corner.
No wind today, no piss stand.
Warm water, stuffy, hot, -
The thermometer went up to forty-five.
Without air the whole stoker.
Having finished throwing, he drank water -
The water is desalinated, not clean,
Sweat and soot fell off his face.
He heard the driver's speech:
"You are not finishing the watch, do not dare to throw,
The mechanic is not happy with you.
You have to go to the doctor and say, -
He will give a cure if he is sick! ”
For handrails weakly grabbing hand
He climbed the ladder up;
Follow the medicine in the emergency room
I could not - from the heat choked.
Out on the deck - no more consciousness.
In his eyes, everything clouded,
I saw a blinding light for a moment,
Fell ... The heart no longer beat ...
Ran up to him with cold water,
Trying to revive him
But the doctor said, shaking his head:
“Our art is powerless here ...”
All night in the infirmary the dead man lay,
Dressed as a sailor;
In his hands on his chest a cross made of wax lay;
The wax melted, heated by the heat.
Say goodbye to a friend in the morning came
Sailors, friends of the stoker.
Last gift brought to him -
The grate is charred and rusty.
Tied to his feet grate
His body was wrapped in a sheet;
A steamboat old priest came,
And many tears flashed.
The ocean was pure, still at that moment,
As the mirror of water glistened,
The authorities came, the captain came,
And the "eternal memory" sang.
The board was raised with a trembling hand
And in the shroud the body slipped,
In the depths of the deep, unknown sea
Forever, splashing, sank.
In vain the old woman is waiting for her son home;
She will be told she is sobbing ...
And the waves run from the screw astern,
And their trace disappears away.
WALKED SEA WIDE
The sea stretches wide
And the waves rage away.
Comrade, we are going far
Away from our land.
Not heard on the deck of songs,
And the Red Sea is roaring in waves,
And the shore is stern and small, -
As you remember, so heart hurts.
On the tank already eight struck
Comrade need to change.
By the ladder he barely went down
The mechanic shouts: “Move!”
"Comrade, I can't stand the watch, -
Said the stoker to the stoker, -
The fires in my fireboxes will completely burn out;
In the boilers do not hold me too a couple.
Go claim I'm sick,
And watch, not ending, I quit,
All then expired, exhausted from the heat,
There is no power to work - I die. ”
Comrade left ... Shovel grabbed
Gather the last forces
The door of the firebox with the usual push opened
And his flame lit up:
His face, shoulders, open chest
And the sweat that flowed from them,
Oh, if anyone could go in there,
Would call the stoker a hell!
Steam boilers ominously rustle,
From the power of fumes shuddering
Like a thousand snakes a pair of hisses,
From the pipes somewhere making their way.
And he, meandering before the hot fire,
A shovel threw coal deftly;
Downstairs it was dark: a ray of sunshine and in the afternoon
Cannot penetrate that corner.
No wind today, no piss stand.
Warm water, stuffy, hot, -
The thermometer went up to forty-five.
Without air the whole stoker.
Having finished throwing, he drank water -
The water is desalinated, not clean,
Sweat and soot fell off his face.
He heard the driver's speech:
"You are not finishing the watch, do not dare to throw,
The mechanic is not happy with you.
You have to go to the doctor and say, -
He will give a cure if he is sick! ”
For handrails weakly grabbing hand
He climbed the ladder up;
Follow the medicine in the emergency room
I could not - from the heat choked.
Out on the deck - no more consciousness.
In his eyes, everything clouded,
I saw a blinding light for a moment,
Fell ... The heart no longer beat ...
Ran up to him with cold water,
Trying to revive him
But the doctor said, shaking his head:
“Our art is powerless here ...”
All night in the infirmary the dead man lay,
Dressed as a sailor;
In his hands on his chest a cross made of wax lay;
The wax melted, heated by the heat.
Say goodbye to a friend in the morning came
Sailors, friends of the stoker.
Last gift brought to him -
The grate is charred and rusty.
Tied to his feet grate
His body was wrapped in a sheet;
A steamboat old priest came,
And many tears flashed.
The ocean was pure, still at that moment,
As the mirror of water glistened,
The authorities came, the captain came,
And the "eternal memory" sang.
The board was raised with a trembling hand
And in the shroud the body slipped,
In the depths of the deep, unknown sea
Forever, splashing, sank.
In vain the old woman is waiting for her son home;
She will be told she is sobbing ...
And the waves run from the screw astern,
And their trace disappears away.